Верховного демона мучили сомнения.
«Правильно ли я поступаю, скрывая от Краза, в какую переделку его втравил? Должен ли он знать, что его собираются подвергнуть пыткам любви?»
Владыка Тьмы без сомнений применил сопутствующее любви слово. Кому как не ему знать разницу между похотью и любовью! Если первая требовала сиюминутного удовлетворения и завершалась, условно говоря, искрами из глаз, то вторая болезненной занозой застревала в сердце.
«И это на нас, демонов, навесили ярлыки злодеев!» – недобро усмехнулся Владыка, переводя взгляд на танцовщицу, что, покачивая бедрами, приблизилась к нему и, призывно улыбаясь, сдернула с себя полупрозрачную тунику, обнажив смуглое тело, лоснящееся от проступившей испарины. Но глаза правителя Обратной Стороны мазнули равнодушием, и демоница растворилась в группе танцующих.
Он до мелочей помнил, как в той страшной битве, где схлестнулись Темные и Светлые силы, его подло ранили стрелой любви. У него до сих пор свербело чуть ниже поясницы.
«Наверное, мой светлый недруг тоже не раз почесал седалище, в которое попал мстительный Непотребник. Око за око, задница за задницу. Чертово пресловутое равновесие».
Но вся разница между грешным вожделением и любовью была в том, что минутное помутнение Светлого Владыки закончилось рождением дочери, в то время как Темный до сих пор страдал от безответной любви.
«Но, хвала Первым из Первых, никто об этом не догадывается!» – Зрачки Владыки полыхнули красным огнем, отчего наблюдающие за ним придворные затаили дыхание, а танцовщицы, почувствовав безотчетный ужас, сбились с ритма.
- Довольно! – глава демонов хлопнул в ладони, словно желая вместе с танцем остановить нахлынувшие воспоминания. И уже на излете его задела последняя мысль, много веков остающаяся без ответа: «Интересно, кто же тогда подвернулся под руку правителю Заоблачного Царства?»
Танцовщицы сложились в глубоком поклоне и, не разгибаясь, попятились к темнеющему в глубине залы провалу. Барабанщики исчезли следом. В воцарившейся тишине было слышно, как шелестит потревоженный сквозняком пепел.
Где-то недалеко рванул очередной вулкан, и по сотрясающимся стенам залы поползли глубокие трещины. Проступившая через них лава окрасила ломанные линии густо-алым цветом, но уже через мгновение остыла, вновь сделав каменную облицовку цельной.
Темный Владыка спустился с тронного возвышения и, сделав знак Советнику по Черным Делам, направился в свои покои. Услышав, как за тем затворилась дверь, произнес:
- Передай Всевидящему, что мой ответ на оба вопроса «нет».
- Согласен. Не стоит вмешиваться в проклятие. Трудности демона только закаляют.
Владыка, сложив руки за спиной, подошел к окну, вырубленному в скале. Через него можно было наблюдать, как в вулканическом озере, заключенном в тесные стены жерла, беснуется лава. Красные сполохи то и дело освещали фигуру правителя Обратной Стороны.
Огромные рога, венчающие его голову, были тем самым непременным атрибутом власти, что и ослепительный нимб у Светлого Владыки. Чем выше находился демон на местной иерархической лестнице, тем крупнее должны были быть у него рога и мощнее проскакивающая между ними в минуты ярости искра, поэтому с размерами Властителя Тьмы не мог сравниться ни один из живущих в его владениях. Количество ремней только усиливало значение демона, и одежда правителя Обратной Стороны сплошь состояла из важного доказательства могущества.
Вспомнив, что Советник по Черным Делам еще находится в комнате, Темный Владыка сделал движение кистью, означающее «свободен», и вновь углубился в созерцание.
Через некоторое время в комнату вошел слуга из низших демонов. Он помог разоблачиться и снять с головы тяжелые рога.
Повертев шеей до хруста, Темный Владыка блаженно улыбнулся.
«Власть нелегка», - подумал он, запахивая легкий халат.
Властитель Тьмы помнил то время, когда обладающие крыльями существа, живущие за Порогом, разделились. Каждая из сторон, ненавидя другую и нежелая быть похожей, придумала свои отличительные знаки, которые за тысячелетия до такой степени стали привычны, что уже невозможно было представить демона без рогов, а ангела без светящегося обруча, парящего над головой. Истинные рога наблюдались лишь у чертей, которые, несмотря на ум и изворотливость, приравнивались к животным, и на тех же правах жили в домах у демонов.
Черный цвет перьев пестовался годами, и то, что когда-то считалось неприемлемым у белокрылых, стало обыденным для обитателей Обратной Стороны. Решение, обладать ли демону хвостом, оставляли на его личное усмотрение. Мода на этот демонический атрибут то накатывала, то убывала, а порой доходила и до абсурда, если судить по тому, какой неожиданной длины позволяла отрастить хвост магия. О разнообразных стрижках волосяного кончика и вспоминать не хотелось.