Подсвечивали ее кристаллы, огромные, с отполированными гранями, пронзающие пещеру подобно гигантским мечам. Все дно пещеры усыпали жемчужины всех цветов, от молочно-белого до черного и багрово-красного. В них, как в песке, были утоплены разбитые сундучки с сапфирами и рубинами, богатые и причудливые короны острыми зубцами выглядывали из жемчужной горы. Золотые украшения, сплетённые в единое целое, слежавшиеся, перепутанные, слепили глаза.
А посередине, словно огромное сердце океана, сияя ритмично и мягко, горел огромный камень глубокого синего цвета. Даже, пожалуй, целая скала: восхищённая, Диана обошла ее кругом, рассматривая этот огромный, многотонный сапфир, оправленный грубой горной породой.
— О-о-о, — прошептала она, касаясь ровной, как зеркальная гладь, грани камня. — И сколько же это может стоить?
— Он бесценен, — шепнул суфлером княжич на ухо девушки. — Это Сердце Кита. Оно живое; оно знает обо всех помыслах ныне живущих. И драконов, и Звездных Колдунов, и диких свободных самок. Что тебе нравится тут больше всего? Ты можешь взять, что хочешь. Для себя.
Диана оглянулась; пещера, полная сокровищ, поразила ее воображение, и она не знала, что тут самое красивое. Она пересыпала жемчуг с ладони на ладонь, но тут, в сияющей груде, он казался ей намного красивее, чем в ее ладонях. Что десяток жемчужин? Они ничто в сравнении с пещерным великолепием.
Диана находила какие-то броши, цепочки. Но выбрав в сверкающей груде одну вещицу, Диана с удивлением отмечала, что драгоценность теряет всякую привлекательность. И девушка теряла весь интерес к украшениям и возвращала их туда, откуда взяла.
— Ах, Ирментруда Диана, — посмеивался за ее спиной княжич. — Ты такая странная. Любая женщина нашла бы здесь то, что желает ее сердце. Утащила бы в свою норку; спрятала подальше с глаз. И только твое сердце не хочет части; ты запоминаешь и сохраняешь в своем сердце все. Не готова довольствоваться частью?
— Наверное, — нерешительно ответила Диана. — Мне кажется, отсюда нельзя ничего уносить.
— Твое сердце самое жадное, — шепнул княжич. — Не руки, и не глаза. Сердце. Ты сохраняешь в памяти все, чтоб порадовать сердце, и поэтому владеешь всем. Какая мудрая самка…
Диана меж тем подошла к сияющему сапфиру, к Сердцу Кита, и положила на него свою ладонь. В отполированных синих гранях, вспыхивающих ослепительным огнем.
— Он что-нибудь говорит тебе? — спросил княжич, наблюдая за девушкой. — Ты слышишь его?
Диана качнула головой, намереваясь ответить отрицательно, но вдруг синее сердце вспыхнуло изнутри дымным, черным, грязным светом, и оттуда, изнутри, к девушке шагнул Андрей.
Его лицо появилось за гранью так внезапно, что девушка отшатнулась, но не смогла отойти ни на шаг. Ее ладонь словно приклеилась к драгоценности, и там, в глубине синего самоцвета, с другой стороны, к ее ладони прислонилась ладонь Андрея.
— Андрей, — прошептала девушка в ужасе, изо всех сил стараясь освободиться.
Андрей был красивым. По крайней мере, она привыкла так думать. тонкий породистый нос, чувственные губы, темные глаза, приятныек черты лица...Коротко остриженные русые волосы. Андрей и молчал, и говорил привлекательно. Он умел нравиться.
Сейчас же знакомое лицо молодого человека вдруг сделалось невероятно жестоким, порочным, черты исказились, и Диана забилась с криком, стараясь оторвать свою ладонь от драгоценности и бежать. Но не смогла.
— Отпусти меня! — потребовала Диана, затравленно озираясь. Но вокруг было темно, не было видно сопровождающего ее княжича, и сокровища казались в полумраке простыми песком и камнями. Девушка снова рванула прочь, вложив в движение всю силу своего молодого тела, но этот рывок отдался болью в руке, которая по-прежнему оставалась приклеенной к синему камню, и Диана закричала, бессильно обмякнув и повиснув на этой руке, словно привязанная.
— Андреас, — поправил ее шипящим, ненавидящим голосом молодой человек, наблюдая за ее бесплодными попытками вырваться. — Называй меня так. Я рожден здесь и наречен этим именем — Андреас.
— Кто… кто ты такой?! — в ужасе пробормотала Диана, отирая болезненный пот со лба. Молодой человек усмехнулся, в его черных глазах разгорелся недобрый огонек.
— Ты же знаешь, — издеваясь, ответил он. — Звездный Колдун. Лишенный крыльев изгой. Тот, кто рожден свободным и кого принуждают пресмыкаться и ползать на брюхе, в пыли!
— Так не делай этого, — произнесла Диана, но Андреас усмехнулся недобро.