Гледис с ведьмой переглянулись -- Уж, простите, достопочтенный ван Готье, но девушка была серьезно больна. Ее пыталась отравить по наущению опекуна ключница Фишта, потому-то и такой вид,-- все-таки решила подать голос сиделка.
- А еще ваша хозяйка больная на голову и могла сама что угодно засунуть себе в рот!-- как отрезал мужчина.-- Вы можете здесь сочинять любые сказки, но мы непременно должны выехать завтра утром. И попробуйте только не успеть собраться, я найду для вас наказание!
Женщины поняли, что любые их слова будут вряд ли услышаны, поэтому молча кивнули головами и почти вместе тяжело вздохнули.
- А этот барон непрост, ох не прост,-- вымолвила Сандра после того, как убедилась, что гости покинули башню.-- Он, конечно, средний маг, но увешанный разными амулетами до ушей, причем очень качественными, дорогими. С ним надо быть крайне осмотрительными и ... поддерживать для всех иллюзию болезненного состояния герцогини, так от нее подвоха будут меньше всего ожидать. А возможно, и охранять, и беречь будут тщательнее.
***
Собрались быстро. Гледис нашла где-то сундук поменьше, быстро все упаковала, оставив только достаточно теплые, добротные вещи, которые следовало одеть в дорогу. Сопровождать хозяйку решили втроем, раз уж "вежливый" барон не уточнил количество спутников невесты.
Только лишь выглянуло солнце, как слуга, посланный бароном, стучал в двери комнаты Аманды.
- Достопочтенный ван Готье велел сообщить, что карета уже ждет вас внизу. Поспешите.
Не предупредив заранее о времени отъезда, он, очевидно, думал застать женщин врасплох. Но все обитатели огромной комнаты были уже готовы, собраны и даже успели позавтракать, ожидая от представителя будущего супруга какого-либо подвоха. Сандра "поколдовала" над лицом невесты с кисточкой, используя народные средства. Теперь девушка выглядела не выспавшейся и изнуренной. Сундук же был еще с вечера загружен поверх кареты, предназначенной для женщин. Так что все спустились во двор достаточно быстро. Заботливая Гледис вместе с Жакобом несли несколько корзин с провиантом. Сыры, буженина, хлеб, яблоки, варенные яйца и бутылки с водой были рачительно завернуты в тканевые салфетки и уложены.
---Кто его знает, чего следует ждать от "бережливого" барона. Он, конечно, до столицы постарается не очень нас ограничивать, хотя бы в еде, но каждый раз не напросишься!-- объяснила служанка свои действия.
Возле крыльца уже стояли две кареты. Одна новенькая, так и бросавшаяся в глаза отделкой и гербом ван Реганна на дверце, другая же намного проще - с виду неповоротливая, приземистая и тяжелая, выглядевшая скорее бабушкой первому экипажу. Аманда без колебаний, направилась к этой, второй карете, не ожидая большой милости от назначенного жениха. Солнце уже немного прогрело землю и, хотя деревья стояли еще голые, а трава только показалась, да и холодный ветер, просушивший все вокруг, хозяйничал вовсю, но воздух был наполнен непередаваемым ароматом весны, обещавший скорое тепло и буйное цветение природы.
Жакоб распорядился бросить в карету хозяйки на пол пару больших и плоских, во весь пол, матерчатых мешков с сеном, да и на широких, и удобных диванах расстелить несколько стеганных одеял. Женщины заняли места и очень тщательно задернули теплую шторку на дверях. Вита посмотрела на свои ноги, и чуть улыбнулась. Еще вчера, когда она примеряла невесть откуда взявшиеся старые матерчатые, теплые сапоги, о которых хмыкнувшая Гледис сказала, что бабы в деревушке не могли отказать настойчивой Сандре, хмурый и немногословный Жакоб принес огромные катыши, так здесь называли подобие валенок, и заставил натянуть их поверх сапожек. Ходить, конечно было очень неудобно, но, как говорила мама в той жизни - " Жар костей не ломит!". Дорога дальняя, а замерзнуть в ноги и простыть очень не хотелось. Барона пришлось ждать не менее часа - они изволили принимать пищу.
И это было очень кстати. Как только они очутились в карете, Сандра, попросив ни на что не обращать внимание и сидеть тихо, занялась своей внешностью. Замок и его обитатели были позади, а столичные новоявленные родственники вряд ли разрешат оставить рядом с молодой женой только испеченного герцога ужасную старуху, поэтому ведьма "меняла" свое лицо, пользуясь гримом и убрав старое, столь примелькавшееся. Теперь вместо бабы Яги рядом с Амандой сидела немолодая дама, чуть морщинистое лицо которой напоминало добрую, милую и ласковую тетушку из провинции, с румянцем во всю щеку. Одета она была в простую, дорожную одежду, в такую, как обычно одеваются вдовы из знатного рода. Верная Гледис только одобрительно покачала головой, Жакоб же, буркнув