Клэр смертельно побледнела.
– Как вы смеете оскорблять меня? Вас не назовешь джентльменом, мистер Конрад, – бросила она, отворачиваясь в сторону.
– А вы, мисс Корт, отнюдь не леди, если считаете Оливера Уильяма верной картой в вашей попытке бежать отсюда.
– Бежать? – переспросила она, повернув к нему голову. – От кого же я бегу?
– От своего прошлого и от меня.
– Не знаю, о чем вы говорите. Я буду вам очень благодарна, если вы уйдете и оставите меня в покое.
Послышался грохот тяжелых башмаков по трапу, и Марк насмешливо улыбнулся.
– Ну вот, ваш любовник спешит вам на помощь, моя дорогая.
– Он мне не любовник, – резко возразила Клэр, понимая, что ее застали врасплох. – Ах, подите к черту, Марк Конрад! Почему вы ко мне пристаете? Почему не уходите? – почти прокричала девушка.
– Не могу, дорогая любовь моя, ибо твое прошлое сидит вон там, в карете.
– Что вы сказали? – настороженно спросила Клэр, и глаза ее расширились. – Что вы имеете в виду?
– Вашего законного опекуна, если верить его словам.
– Мой отец? – дрожа всем телом, спросила Клэр. Лицо ее побледнело. – Я ни за что не вернусь к нему.
Марк нахмурился.
– У тебя есть отец? Кто же тогда, черт возьми, этот лорд Рейн, который утверждает, что он твой законный опекун?
– Боже мой, он и сюда явился! – горестно вздохнула она, опустившись на подушки.
В каюту ворвался Уильям, а за ним и лорд Рейн. Оба посмотрели на Марка, потом перевели взгляд на Клэр.
– Вот ты где, дражайшая, – сердечно сказал лорд Рейн. – Пошли, и больше никогда не будем вспоминать об этом.
Лорд Рейн протянул руку Уильяму, и тот ее пожал.
– Вы, милорд, человек утонченный. И если бы я заранее знал, что эта леди находится под вашим опекунством, я бы никогда не согласился на ее просьбу. Я не желаю быть втянутым в судебное разбирательство криминального характера. Честь линий Пэттерсонов для меня – превыше всего, – сказал он, бросив на Клэр осуждающий взгляд.
– Разумеется, мой мальчик, я все понимаю, – лорд Рейн сиял.
Он указал своей холеной рукой на Клэр.
– Такая взбалмошная девчонка! Я просто удивляюсь собственному терпению, но я выполняю свои обязанности, как и вы, капитан. Не знаю, для чего я вообще связался с этим опекунством? Она – такой капризный ребенок!
Марк неотрывно глядел на лорда Рейна, чувствуя все усиливающееся отвращение к нему.
– Почему же в таком случае вы пошли на это, лорд Рейн?
Лорд Рейн сделал вид, словно впервые видит его перед собой.
– Боже мой! Вы и есть тот неповоротливый, неотесанный парень, которого я встретил в гостинице? Что вы здесь делаете?
– Могу объяснить, если вы ответите на поставленный вопрос. Почему вы называете себя законным опекуном этой леди?
– Потому что она была поручена мне, и я осуществляю за ней присмотр.
– Кем поручена?
Лорд Рейн, столкнувшись с упорным взглядом Марка, казалось, немного утратил прежнюю уверенность.
– У леди есть отец, – твердо продолжал Марк. – Разве он по закону не является ее опекуном?
Лорд Рейн задрал подбородок и попытался свысока посмотреть на Марка. Но так как Марк был на несколько дюймов выше, попытка провалилась.
– Существовали кое-какие обстоятельства, – с достоинством ответил лорд. – Это касается только джентльменов. Вам этого не понять.
Марк бросил взгляд на бледную Клэр, которая не произнесла ни слова. Он подошел к ней и, опустившись на одно колено, взял ее за дрожащие руки.
– Клэр, хочешь ли ты ехать с этим человеком? Если да, то я не стану препятствовать. Уильям от тебя отрекся, поэтому тебе все равно придется покинуть судно.
Клэр поглядела на него, и Марк был поражен сквозившим в ее глазах отчаянием. Он сильнее сжал ее руки. Она покачала головой.
Он встал, увлекая за собой Клэр. Взяв у нее из рук корзину, он сказал, обращаясь к лорду Рейну:
– Так как «Дельфин» должен выйти в море, нам надо покинуть судно. Я предлагаю обсудить это дело в другом месте.
– Тут нечего обсуждать, – бросил лорд Рейн. – Моя карета стоит на берегу. Я вместе со своей подопечной намерен в ней уехать.
Марк, сжимая Клэр за руку, прошел мимо лорда. Тот был вынужден последовать за ними, и они сошли с борта в полном молчании.
Ступив на берег, Марк повернулся к Уильяму и дослал ему насмешливую улыбку.
– Давай, Уильям, давай! Ты теперь снова капитан.
Он посмотрел на матросов, столпившихся у швартовой тумбы, и широко им улыбнулся.
– Благодарю вас, ребята! Ну, теперь можете отваливать!
– Слушаемся, капитан, слушаемся! – они, улыбнувшись в ответ, склонились над канатом.
Когда они подошли к карете, между «Дельфином» и пристанью уже образовалась полоска воды в несколько футов. Лорд остановился возле дверцы, которую услужливо держал открытой кучер с непроницаемым лицом.
– Ну вот, мы пришли. Полезай в карету, моя дорогая.
Клэр не шевельнулась. Было видно, что любезность лорда Рейна начинала сдавать. Трудно быть джентльменом в такую рань!
– Не желаете ли исполнить, что вам сказано? У этих простых людей на сегодня было достаточно развлечений.
– Я с вами никуда не поеду, – тихо, но твердо сказала Клэр.
– Нет, моя девочка, вы поедете. Вы уже и без того причинили мне столько бед, что теперь я не позволю вам исчезнуть скова. Вы обязаны мне повиноваться.
Марк почувствовал, как напряглась рука Клэр.
– О какой обязанности идет речь, лорд Рейн? – поинтересовался он.
Его светлость оглядел Марка с тем же презрительным видом, давая понять, что он относит его к простым людям.
– Не ваше дело. Будьте благоразумны и убирайтесь поскорее отсюда!
Повернувшись к Клэр, он призывно протянул ей руку, не замечая, как потемнели от плохо сдерживаемого гнева глаза Марка.
– Леди не желает садиться в карету. Каким образом вы намерены объяснить это? – грозно спросил Марк.
– Вы еще здесь? – лорд Рейн повернулся к нему с деланным удивлением. – По-моему, я сказал, чтобы вы убирались вон. По какому праву я должен объясняться с вами?
Плохо сдерживая гнев, Марк осведомился:
– Может, вам удобнее дать объяснения перед местным судьей? Он живет здесь неподалеку.
Лорд Рейн в упор поглядел на него. Этот молодой человек с растрепанной шевелюрой мог причинить неприятности, его следовало поставить на место. Он повернулся к своему кучеру:
– Проводи этого парня, Дженкинс. Когда джентльмен не может спокойно путешествовать без того, чтобы к нему не приставало хулиганье из порта, это уже слишком…
Дженкинс, коренастый человек небольшого роста, с мощной шеей и небольшим брюшком, сразу же утратил каменное выражение лица и выступил вперед, напирая на Марка и давая ему понять, что может поговорить с ним и на кулачках. Он фыркнул точно так же, как его хозяин:
– Ну-ка, проваливай, ты, подонок! Разве ты не слыхал, что тебе сказал лорд?
Увидев яростный блеск в глазах Марка, он на секунду остановился. Но Марк сразу же покончил с его колебаниями, нанеся ему прямой сильнейший удар в челюсть. Дженкинс опрокинулся навзничь, и его поверженная фигура впечаталась в мокрую гальку.
Лошади вскинули головы и начали нервно переминаться. Бросив испуганный взгляд на лежащего на земле кучера, лорд Рейн с ужасом всмотрелся в смуглое лицо Марка.
– Если вам нужны деньги, – заикаясь, произнес он, роясь в кармане жилетки, – то у меня есть пара лишних золотых гиней. Вот, возьмите.
Золотые монеты лежали на его дрожащей ладони. Марк резким движением отбросил его руку, и лорд Рейн отпрянул к своей карете.
– Не смейте прикасаться ко мне. Или вам придется отвечать по закону!
Марк опустил кулаки, пытаясь подавить в себе острое желание уложить его сиятельство на гальку рядом с кучером. Радостные возгласы заставили Марка оглядеться. Он совсем забыл, что в гавани не бывает без зрителей. В первом ряду стоял Септимус Томас. Его лицо расплылось в довольной улыбке. Он чуть не танцевал на месте от восторга, видя, с каким трудом кучер пытается встать на ноги.