— Надо лед приложить. Отек сильный. И мазь у нас вроде была… Посиди, я сейчас вернусь.
Соня кивнула.
Спустя пять минут я вернулся в спальню. Соня лежала на боку. Я присел рядом и сдвинул халат с ее бедра.
— Готова?
Она кивнула, и я приложил холодный компресс к ее ноге. Соня дернулась, и я погладил ее по бедру рядом с синяком.
— Почему скрыть от меня хотела?
Она судорожно вдохнула.
— Не знаю, — сказала она негромко, — волновать не хотела, наверное.
Я всегда волнуюсь за нее.
— Давай договоримся, — я дождался, пока она посмотрит на меня, — ты не пытаешься больше ничего от меня скрыть, даже если это заставит меня волноваться. Особенно, — с нажимом произнес я, — если это заставит меня волноваться.
Она снова кивнула.
Я убрал лед и выдавил на ладонь немного мази, а потом, стараясь не сильно давить, начал втирать в ее бедро.
— Больно?
— Порядок.
Блядь. Сколько ж этот синяк будет сходить… Может есть еще какое-нибудь средство…
— Запереть тебя дома уже не кажется мне безумной идеей, — продолжил я втирать мазь. С моей девочкой постоянно что-то случается.
Соня вдруг заговорила, отвлекая меня от мыслей о ее бедре:
— Я так и не стала принимать таблетки… ну те… — она не договорила, но я и так понял, о чем она.
Я посмотрел на нее и улыбнулся.
— Рад это слышать.
Больше всего на свете я хотел, чтобы Соня всегда была со мной. Но было и еще кое-что, о чем я отчаянно мечтал и о чем мы особо не разговаривали, потому что я не хотел давить на нее. Ждал, пока она сама захочет.
Ребенок.
Наш ребенок.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
И я вновь посмотрел на нее. В ее глазах ожидаемо стояли слезы. Я улыбнулся. Мне нравилось, что она такая, всегда открытая на эмоции. Ничего от меня не скроет. Никогда.
Я обхватил ее щеку.
Я так давно не слышал от нее этих слов…
Теперь моя девочка окончательно вернулась ко мне.
Глава тридцатая
Два месяца спустя
— Давай, Соня, ударь его по яйцам, — прокричал Миша, развалившись на садовом диванчике, что стоял во дворе его дачи.
— Я не могу, — проговорила я, — его яйца мне очень дороги.
Артем и Миша все-таки загорелись желанием научить меня некоторым приемам самообороны. И Артем сейчас делал вид, что нападает на меня сзади, обхватив одной рукой чуть выше груди, а другой поглаживая мое бедро.
— Сопротивляйся, малыш, — прошептал он мне на ухо.
— Я не хочу, — так же негромко проговорила я, чувствуя, что абсолютно не хочу его сейчас отталкивать. Скорее наоборот…
— Соня, мы занимаемся сейчас важным делом.
— Хочу тебя, — выдохнула я, повернув голову в сторону и уткнувшись глазами в его подбородок.
Артем на мгновение сильнее прижал меня к себе, а потом, отстранившись, подхватил меня и закинул себе на плечо.
— Что ты делаешь? — Смеясь, проговорила я, и пыталась совладать с дыханием, которое он вышиб из меня таким приемом.
Артем хлопнул меня по ягодицам, обтянутым джинсами.
— Надо было лучше сопротивляться, теперь ты схвачена и назад дороги нет.
— Куда ты ее, мать твою, понес? — Раздалось нам вслед.
— Буду учить ее другим вещам, — прокричал он Мише.
Я попыталась поднять голову и посмотреть на него. Миша улыбался, качая головой.
Артем принес меня в комнату, в которой я уже однажды здесь ночевала, и бросил на кровать. Тут же стянул с себя футболку и взялся за молнию своих джинсов.
Я так же молниеносно сняла свою футболку, бюстгальтер, расстегнула джинсы и, приподняв задницу от кровати, начала их снимать сразу вместе с трусиками. Артем, уже полностью голый, помог мне, схватившись за штанины и снимая мои джинсы до конца.
Не теряя ни секунды, он накрыл меня своим телом, и поцеловал, сразу врываясь в мой рот языком.
Я почувствовала его руку у себя между ног.
— Для жертвы нападения ты чересчур мокрая, малыш.
— Нападай на меня почаще, — протараторила я и вновь притянула его голову к себе, целуя его.
Артем шире развел мои ноги и устроился между ними, его губы, оторвавшись от моих, двинулись вниз, языком лаская разгоряченную кожу, оставляя влажный след на моем теле. Он втянул в свой жаркий рот сосок и слегка прикусил его, посылая по телу волну мурашек. Пальцами сжал другой сосок.
Из меня вырвался стон… и вдруг я почувствовала…
Надвигающуюся катастрофу.
Боже.
Нет. Только не сейчас.
Отпихнув от себя Артема, я вскочила и убежала в ванную, что к счастью была рядом с комнатой.