«Тридцать тысяч…
Сколько жизней понабиться?
Если конченые алкаши – долларов по сто за пропитую душу. Выходит – триста.
А если не алкаши?..».
Окончательно разбитый таким заключением, пошел на кухню. Нацедил в стакан воняющей хлоркой воды, осторожно выпил, стараясь не затронуть разбитую губу.
От касания к холодному стеклу возвратилась боль, а с нею рассудок:
«Зачем триста жизней, если можно обойтись тремя? И пусть они сами за себя заплатят, если так возможно».
Я отставил стакан, присел на табурет.
***
Уже не осторожничая, допил остывший, заваренный для Веры чай. Боли не почувствовал – спасительная догадка обезболила, вдохнула силы, указала выход из проклятого лабиринта.
– Я хочу, чтобы умерли три человека: Вадик, Никола и Степан, – прошептал, поочередно представляя их образы, фигуры, лица, чтобы не допустить ошибки, не погубить какого-нибудь безвинного Вадима. – Умерли до завтрашнего утра. И чтобы их скоропостижная смерть стала платой за их же убийство… Такова моя воля. Пусть будет так!
Я обессилено прислонился к стене. Та задрожала мелкой дрожью – сосед сверху принялся сверлить отверстия под дюбеля.
«Это – ЗНАК. Мой заказ принят».
Глава тридцать девятая
28–30 октября 2013 года, вторник – среда
***
Без сновидений проспал остаток дня, затем ночь, до позднего утра вторника.
Поднялся без головной боли, что нынче редко случалось.
Даже губа перестала кровоточить и не болели ребра.
«Чудеса» – думал я, блаженствуя под колючими струйками контрастного душа.
Затем, со злорадством вспомнил о Степановых мстителях и вчерашнем ЖЕЛАНИИ.
«Еще коптят небо или уже окочурились?».
Поймал себя на мысли, что мне их совсем не жалко. Моя рефлексия о безвинно загубленных душах на них не распространялась.
Как никогда она не касалась и утопленного паренька из далекой юности.
***
В течении дня меня никто не тревожил. С давно забытым удовольствием я читал.
Было скучно и спокойно, как когда-то, в книжной реальности без Веры и Велиала.
«Если бы ТАК оставалось…».
Еще три месяца назад я не ценил той размеренности, хотел перемен и эмоций. Казалось, жизнь проходит впустую.
Сейчас же, попробовав на вкус яда и ада исполненных ЖЕЛАНИЙ, я бы с пребольшим удовольствием возвратился назад, в прошлое лето, где не знал ни Велиала, ни Веры.
***
Вечером, отложив книгу, полез в Интернет.
Несколько новостных сайтов смаковали жуткую аварию на Московском мосту в Киеве: джип одного из столичных бизнесменов, при невыясненных обстоятельствах, потерял управление, проломил ограду и рухнул с высоты пятнадцати метров в Днепр. Погибли трое: водитель, сам бизнесмен и начальник службы безопасности его фирмы. Проводится дознание.
«Горите в Аду, милые друзья…».
***
Среда тоже прошла спокойно.
Чудесным образом я стал никому не нужен, и эта ненужность уютно грела уставшее сердце.
Читать надоело. Я пошел бродить осенним парком. Природа засыпала, и этот сон был сродни моему покою.
Я вспоминал о Вере, но отвлеченно, как о книжной Алисе из Страны чудес, с которой НИЧЕГО быть не может, потому что наяву ее не существует.
Я очень гордился своей выдержкой в ту страшную ночь соблазна, когда смог не преступить недозволенной грани.
Уставший, но довольный, в сумерках возвратился домой.
На душе благодать: любимую не обидел, Настеньку смог, а враги мои повержены. И самое главное – обо мне забыл Велиал.
«Если бы навсегда…».
***
Я предвкушал вечерний душ, неспешный ужин и полуночную медитацию над томиком Марио Варгаса Льосы, который, из-за событий последнего месяца, безнадежно отложил на полку.
Однако, по необъяснимой причине, стоило коснуться головой подушки, как чугунная усталость сковала тело, слиплись тяжелые веки.
Прикрыв лицо книгой, не выключая освещения, я провалился в уютный сумрак.
Глава сороковая
Ночь с 31 октября на 1 ноября 2013 года, с четверга на пятницу
***
– Прямо-таки, народный мститель! Ты рад?
Велиал стоял напротив, довольно улыбался и разглядывал меня, сидящего в кресле.
Комната была большой и помпезной. Не моей.
Я кивнул. Особо не удивился. Уже привык.
– Почему насупился? – спросил Велиал.