- Всё, Катюня, решено: завтра город увидит заметку о беспределе, охватившем наш переулок. – Павловна устало присела на стул и вытянула ноги.
- Не думала, что у вас есть друзья среди журналистов? – я принялась расставлять тарелки с гречневой кашей и подливой.
Павловна лукаво подмигнула:
- В редакции «Свобода Слова» работает мой одноклассник. Была у нас в свое время и любовь. Но это до моего мужа. За царя Гороха, а то ещё подумаешь. – улыбнулась. Узнаю прежний настрой. - Кать, а каша то пересоленная! Ай-яй-яй. Влюбилась девка.
Я схватила ложку и попробовала гречку. Солённая. Блин. Не скрою, мыслями в момент варки витала далеко.
- Как так? Я же совсем чуть-чуть. – не впервой же готовлю и тут такое. - Что теперь делать?
Павловна забавлялась с моего расстроенного лица.
- Открывай холодильник, доставай суп. А подлива нормальная? – зачерпнула ложкой мясо и одобрительно кивнула. – Уже хорошо. Так что не вешай нос, всё в порядке. Пускай пересоленная пища будет самой большой проблемой в наших жизнях.
***
- Интересно, из-за чего тебе позвала Ивановна? Не чаи же распивать. – Вера, как и я, подпирала стену напротив кабинета директрисы и ломала голову над неожиданным вызовом «на ковер» под конец рабочего дня.
- Не знаю. Я в таком же недоумении. С утра виделись, всё было нормально.
Казалось бы, ничего существенного, а предчувствие какое-то нехорошее.
- Катерина Ивановна, заходите. – послушалось из глубины комнаты.
Я скрестила пальцы, предварительно спрятав в карман брюк. Для самоуспокоения. Дурная привычка.
- Вер, подождешь?
- Угу.
В отличие от коридоров, в кабинете царила прохлада от висевшего сбоку кондиционера. Меня сразу окатило холодом от такой смены температуры. Я старалась ничем не выдать внутреннего напряжения и со спокойным выражением лица присела на предложенный стул. Валентина Ивановна сложила руки в замок и уткнулась в них подбородком.
- Помните, Катя, как при первой нашей встрече я спросила, не авантюристка ли вы случайно?
Я улыбнулась, прекрасно помня этот момент.
- Помню. Я ответила, что никогда за собой ничего подобного не замечала.
Валентина Ивановна вздохнула и, поднявшись с места, пересела на стул рядом со мной. На меня сразу пахнуло сладким цветочным ароматом её духов:
- Сегодня меня поставили весьма в неудобное положение… – пауза, от которой я нервно заерзала на стуле. – Одна весьма влиятельная особа «попросила», - на этом слове Ивановна сделала особое ударение, - отстранить вас… от преподавательской должности в нашей школе. И поверьте, ей противится я не в силах.
Я оторопела. Чтобы осмыслить поступившую информацию нужно время. Как так?
- Фамилия у этой особы, случайно не Савельева? – я совсем не была готова к такому повороту и озвучила в голос свою догадку. Кроме неё больше некому. И проблема теперь, по ходу, не в Ярославе, а в Андрее. Неужели этому не будет конца?
Калашникова поджала губы, никак не подтверждая мое предположение, но и не опровергая. Сама невозмутимость.
- Меня совсем не волнуют ваши контры, ни с Людмилой Васильевной, ни с кем бы то не было другим. Оказаться внутри них у меня нет желания, как и иметь проблемы с проверками. В этом году у нас аккредитация, сами понимаете, что это такое.
- Понимаю… - настолько ушла в себя, что не заметила осторожное касание мягкой руки к своей прохладной коже.
- Насколько я поняла, вам не будет покоя, куда бы не устроились, – продолжила она, выдержав паузу. Неужели я увидела искреннее сожаление? Слабо вериться. – У меня есть некоторые связи, но… увы, я не смогу ими воспользоваться. В этом городе, в этой сфере у вас нет будущего. К сожалению.
Её пресонули и достаточно не плохо. Я сидела и переваривала услышанное. Чувствовала себя поломанным механизмом, которому в колесика встромили щепку. Только дергаюсь, а толку никакого.
- Мы оформим уход по собственному желанию. Мне претит увольнять вас по надуманой причине. Вы отличный учитель. Жаль, что всё так сложилось.
- Вы очень добры, как всегда, – желчь всё же прорвалась наружу. Понимала, что у неё не было выбора. Но всё же, обида взяла свое.
Не попрощалась. Молча вышла в коридор, где меня поджидала ошарашенная Вера, слышавшая всё через приоткрытую дверь. На душе стало погано. Нагадили в неё конкретно. А ещё, голова лопалась от мыслей: как быть, куда идти? Андрей… Выплата кредита… Я с таким трудом насобирала первый взнос, и вот те на, приплыли.