Рывком распахнул дверь и со злостью посмотрел на обнаглевшую подругу.
- Наконец-то, - облегченно вздыхает она, напирая на Андрея, не забыв окинуть скептическим взглядом. - Какие же вы, мужики, всё-таки слабаки. Нам бы вашу силу – и не было бы равных. – ловко проскочила мимо опешившего Андрея, не обращая внимания на испепеляющий взгляд. - Я думала, ты того, с горя наложил на себя руки.
Парень хмыкнул. Ещё чего.
- Было бы из-за кого, – вздохнул сдавлено. Теперь никакими угрозами не спровадишь. - Ты чего приставучая такая? Разве я не попросил оставить меня в покое?
Вера по-хозяйски прошла на кухню, подмечая царивший в квартире бардак, и внутренне расстроилась. Без содержательной беседы, Волков её отсюда не то, что не выгонит, под прицелом пистолета не заставит уйти.
- Ты можешь сколько угодно хорохориться, но твое поведение и внешний вид говорит само за себя. Тебе хреново и я пришла помочь.
Андрей обреченно притянул дверь обратно.
- Да ты что?! Если ждешь, что я начну изливать душу – обломаешься.
- Даже не подумаю. Дай мне телефон, хочу послушать запись.
- Я её удалил.
- Врешь! Если планируешь избавиться от меня поскорее, то дашь послушать, иначе я не сдвинусь с места.
Ладно. Психанув, бросил мобильный на стол, а сам, закурив, вышел на балкон. С него этих пыток хватит.
Пепельница полна окурков. Те, что не поместились в неё, валяются на полу. Попытался изолировать мысли, наблюдая за огромной полной луной.
Он не слабак. Отнюдь. Но у каждого человека может наступить такой момент, когда хочется разгрузить мозг. Выкинуть из него весь мусор. Андрей хотел это сделать, правда, пока безрезультатно.
Хреново, когда испытываешь такое необходимое чувство, как любовь. Когда запускаешь её в себя как инъекцию, кайфуешь, а потом, вдруг, лишаешься. Тогда начинается ломка. И это нормально. Вот в этой слабости нет ничего постыдного.
Сидя на кухне, Вера не может смириться с поступком подруги. Пускай они знакомы самую малость, но Катя никогда бы не уехала не попрощавшись. Да она никогда бы не оставила Андрея. Слушая её голос, она понимает, будучи в курсе всего, почему Волкова так переклинило – Катя говорила на полном серьёзе. Каждое слово обосновано, неоспоримо, логично. Вот только…
Вера дважды прослушала запись. Воскрешая в памяти хорошо знакомые моменты.
- Чего лыбишся? – докурив, Андрей забрал телефон и сунул в карман спортивных штанов.
- А того, что моя Катюха…
- Вера, уйди к херам. – он разозлился. Этого стоило ожидать. – Давай поговорим либо о чем, но только не о ней.
Девушка порхает по кухне, занимаясь приготовлением яичницы. Не то, чтобы Андрей готов к выносу мозга, просто неожиданно осознал, что страшно голоден.
– Ты садись-садись. В ногах правды нет. – Вера словно не слышит и не видит, что он на грани. - Так вот, я тебе скажу такую вещь, она никогда бы не оставила тебя. – садиться напротив и смотрит на измученное лицо. - Я знаю всё. Понимаешь? Всё. Почему отправилась на свадьбу; как ты обидел её, унизил, предлагая деньги; как она потом пришла к тебе. Дааа, можешь не смотреть на меня такими глазами. На то мы и подруги. Мне хорошо знакомы её ревность и слёзы, пролитые из-за тебя. Но главное не в этом. Катя не отступила бы так просто. Она не тот человек. Пришла бы и высказала всё в лицо, а потом уже уехала. Андрей, - она наклонилась поближе, пытаясь встретиться с бегающим взглядом, - Катя любит тебя. Причем сильно. Поверь. Я и твой друг тоже. Чтобы она не говорила, чтобы ею не двигало, практически сбежать ей пришлось не по собственной воле. Разве мне об этом говорить? Ты и сам знаешь.
Что-что, а убеждать Вера всегда умела. Сейчас, глядя на Андрея, как в открытую книгу, она считывала малейшие изменения в его настрое. Вот его взгляд впирается в одну точку, хмуриться лоб. Он думает о своем. Вилка отложена в сторону, а рука тянется к виску и принимается массировать его. Она сидит тихо. Не шевелиться. Очень важно, чтобы Андрей скинул из себя пелену и вник в смысл сказанных слов.
- Возьми себя в руки и найди её. – решилась на продолжение, осмелев окончательно. - Подумай, куда может поехать человек, не имеющий ни родни, ни близких?
Андрей задумался. Вот так сразу и не скажешь. Но в словах Луговой есть смысл. Он настолько погряз в своей злости, что перестал адекватно мыслить.
- В Салехард. – заявляет он немного неуверенно спустя минуту и легкое подобие улыбки касается губ.
- Куда-куда? – Вера настолько удивилась, что яичница, которую уплетала, упала с вилки, так и не попав в рот.