— Но ведь мы просто друзья, и все в прошлом. У меня скоро будет семья, ты тоже счастлив с Ритой. Все же уже давно прошло.
— Но ей кажется, что у нас чувства друг к другу, — пожала плечами футболист.
— Ей кажется. Дай ей время остыть. И главное, не психуй, когда будешь с ней разговаривать. Выслушай ее, а потом расскажи все, что чувствуешь. Я верю в вас, — улыбнулась Вербер.
***
«Мои руки хотят новой краски под кожей, глубоко и больней, чтобы сердцем почувствовать что-нибудь тоже»
— Я не слышала этой песни, — улыбается Марго и садится рядом с синтезатором.
— Вчера набросала две песни, сегодня еще одну. Первую ты увидела, еще две надо доработать.
— Журналисты требуют интервью, — смотрит на нее Рита.
— Я не хочу, не могу, не готова. Давай перенесем. Тут хоть бы тур до конца довести, — усмехается она.
— Хорошо. Если нужно, я в любом городе тебе найду студию, чтобы выпустить песни.
— Спасибо, — улыбнулась Мира. — Рит, — она окликнула подругу, когда та уже почти вышла из номера. — Поговори со Смоловым, вы отлично смотрелись вместе.
— Это уже не важно. Завтра рано утром самолет, — прикусила губу Браун и вышла из номера.
Мира обожала всю эту атмосферу после концерта. Она чувствовала себя одновременно выжатой, как лимон, но в тоже время счастливой. Люди пели за нее, в унисон с ней. Иногда казалось, что даже ее не было слышно. На этом концерте девушка рыдала, ведь каждый, каждый стоящим там человек будто чувствовал ее боль, ее эмоции. Слушатели лечили ее, помогали справляться и жить дальше в самые трудные периоды в ее жизни.
— Можно? — заглянул в комнату Черышев.
— Проходи, — улыбнулась девушка.
— Замечательный концерт. Кстати, это тебе, — он протянул ей букет красных роз.
— Спасибо большое, — она вдохнула аромат цветов.
— Я верю, что ты не публиковала эту статью. И зря Саша начал орать на тебя. Ты замечательная, он просто не замечает это, — произносит футболист и берет ее за руку.
— Денис, — улыбается Слава.
— Нет, Мира, молчи. Ты очень мне нравишься. Я влюблен в твою улыбку, в твой голос и в твои песни, я влюблен в тебя, — говорит Черышев, смотря девушке прямо в глаза.
Она не знала, сколько они так стояли, просто смотрев друг на друга. Казалось, что в этих карих глазах Дениса есть ответы на все вопросы, которые терзают девушку. Черышев больше не в силах себя сдерживать, за долю секунду сокращает расстояние между ними и целует Миру.
«Нет запретов, есть лишь только ты»
Комментарий к Глава 16
Ваш автор все еще жив, просто попал в болото 11 класса. Огромная просьба для тех, кто еще здесь остался. Пожалуйста, напишите хоть небольшой отзыв, для меня на данном этапе это очень важно. Безумно сильно прошу вас. Надеюсь, что вам понравилась данная глава. С огромной любовью, ваш автор
========== Глава 17 ==========
«Бери, что есть, но только дай мне повод верить»
Мира снова чувствовала полное умиротворение. Казалось, что за
эти пару дней ей стало чуждо это чувство. Эти недоотношения с Сашей напоминали американские горки и порядком измотали девушку. Сейчас, смотря как Денис смотрит прям в ее голубые глаза, она наконец чувствовала себя лучше. Черышев видел рассматривал лицо Миры, думая, какой же Головин все же дурак. Поверить какой-то статье, которая ровным счетом ничего не значит, испугаться серьезных отношений.
— Он не заслуживает тебя, — смотрит на нее парень.
— Денис, — нежно произносит девушка.
— Что Денис? Что не так, Мира? — встает Черышев. — Почему ты винишь себя?
— Потому что открылась, поверила, — подлетает Слава и начинает активно жестикулировать руками. — Нужно было быть все проверить, а я окунулась с головой в чувства.
— Ты не виновата в том, что поверила, пойми же ты наконец. Не стыдись своих чувств, своих эмоций. Ты достойна только лучшего, — он касается ее лица ладонями и смотрит.
Ее глаза, которые последние пару дней напоминали льдинки, сейчас были похожи на бездонный океан, где Денису хотелось тонуть. Какой же красивой девушка была в его представлении. И насколько же сильной. Казалось бы, ей сейчас стоит рыдать в подушку из-за того, что ее растоптали, но Мира явно не из тех, кто готов сдаться. Этим Граур и пленила Черышева. Такая сильная, независимая, непреклонная. Видеть ее сломленной сейчас было крайне тяжело.
— Я уже не верю, что меня могут по-настоящему полюбить, что я могу кому-то понравиться. Вот так умирает самооценка, за один дурацкий раз, — ухмыляется девушка.
— Забудь, Мира, пожалуйста, — Денис прижимает ее к себе. — Ты чудесная, я влюбился в тебя.
— Что? — девушка подняла взгляд на Черышева, но в эту же минуту он просто поцеловал ее.
***
Марго медленно начала привыкать к жизни без Смолова. В самом начале ей казалось, что у нее отобрали воздух, но со временем ее отпускало. И то, что в самом начале представлялось смертью, сейчас становилось самой привычной вещью. Ее дни стали приобретать привычную серость, которая так добивала.
Люди слишком часто теряются в серости будней, в этой человеческой суете. В такие моменты в принципе забывается, что в жизни есть радость. Все становиться унылым и привычным, а каждый день так или иначе похож на предыдущий. Мы сами рушим свои судьбы, сами привыкаем к обыденности. И это превращает нашу жизнь в комок ниток, которые даже мы не в силах распутать. Стараемся соответствовать стереотипам, не замечать какие-то проблемы, кроме своих. Человек становится тем еще эгоистом, пытается удовлетворять лишь свои потребности.
— Сколько прошло с момента выхода статьи? — посмотрела на Риту девушка.
— Больше двух недель. Все так или иначе приходит в норму, Головин играет в Монако, рядом крутится Ангелина, показывая всем, какая же они идеальная пара, — жмет плечами Браун.
— Пара дураков, — закатывает глаза Мира.
— Кто бы говорил, — усмехается Марго. — Да и журналисты вроде успокоились, по крайней мере, не пытаются узнать все тайны ваших «отношений».
— И то хорошо. Ри, я хочу песню выпустить, — смотрит на подругу Граур.
— Которую? Про перчатки? Призрак? Какую? — непонимающе произносит Браун.
— Нет, новую-новую, «Полюс моего притяжения». Я написала ее недавно, — прикусывает губу певица, вспоминая, как больно было ей в тот момент.
«Очередной вечер после концерта. Кажется, отсутствие Черышева плохо на нее влияет. Где же ее испанское солнце? Ответ был предельно прост — защищает честь Валенсии. Все то время, пока он был рядом, Мире становилось легче. Воспоминания не докучали ей, стоило Денису просто обнять ее. За это время парень настолько сильно поддерживал ее, вселял веру в себя, что казалось, будто они вместе уже несколько лет, понимаю друг друга с полуслова, полужеста. Сейчас же она снова одна. Воспоминания с новой силой начинали есть ее сердце. Почему? Почему, когда она наконец нашла свой прибой с Денисом, в ее мыслях раз за разом возникает Головин? Такой счастливый с Ангелиной, такой успешный. Казалось, что ему в принципе наплевать на все, что происходило между ними. Почему он просто не может исчезнуть?
-Чертов Головин, — прошептала Мира, хватая лист бумаги.
Она так привыкла. Все свои чувства выплескивать через музыку. Песни — это то, что помогало ей жить, чувствовать себя живой. Слово за словом, строка за строкой, зачеркивая, комкая листы, она выпускала все то, что копилось на протяжении месяца. Казалось, что девушка просто отпускала всю эту ситуацию. Слишком тяжело было собирать мысли в предложения. Написание песни всегда было для Граур крайне трудным процессом, но сейчас. Она захлебывалась в собственных слезах, а от соленой воды некоторые буквы размывались. Но она так чувствовала, так переживала свою боль.
«Полюс моего притяжения — ты и только ты, без сомнения, в разных городах, в разном времени, чем дальше ты, тем ближе — ты только мой.»
С каждой строкой она отпускала. Отпускала Сашу, отпускала Ангелину, журналистов, слухи. С каждым словом уходила боль, девушка понимала, что Головин герой не ее романа. Он не принц на белом коне, да и она далеко не принцесса. Парень не приедет сейчас за ней и не увезет в замок, из которого они будут править сказочным королевством. Они не дети, в сказки верить уже нет смысла — не сбываются, увы. Нужно жить настоящим временем, своими настоящими потребностями, а сейчас ей, как никто другой, нужен Черышев.»