- Про то, как баба с мужиком спорила - брито или стрижено? Да нам-то наплевать.
- Не плюй в колодец, Егор Иванович, - вставил Семаков.
- А ты не темни! - огрызнулся тот. - Что нам от того - женат он или холост? Главное - он человек с головой. Не огороды он хочет ликвидировать, а землю закрепить. Вот это кой-кому и не нравится. Привыкли за чужой спиной отсиживаться... Хватит! В поле надо работать. Всем! Я призываю голосовать за товарища Песцова. - Егор Иванович сел.
- А кто будет голосовать против, тот, значит, не хочет в поле работать, - иронически произнес Семаков.
Бутусов и Круглов засмеялись.
- Значит, Егор Иванович снял семейный вопрос Песцова, - привстал Бутусов. - Его больше устраивает холостой председатель. Причина вполне ясная.
В зале снова засмеялись.
- А как думаете вы, товарищи колхозники?
- Без жены ненадолго.
- Кто поручится?
- Да не в том суть, - упорно повторил свое чей-то голос. - Не из-за жены сыр-бор...
Встал Никита Филатович и, вопреки своей могучей фигуре, степенной осанке, заговорил тихо, сбивчиво и как-то скороговоркой:
- Оно, конечно, и посмеяться не грех. Почему ж не посмеяться, ежели, значит, по моральной линии. Мужик молодой и поухаживал немного... Не в обиду будь сказано. Только я омману не верю, поскольку насчет огородов, значит. Потому как Матвей Ильич не такой человек. Он и колхозников слушает, и сам поговорить умеет. Не гордый. Легко ли сказать - на чай к нам приходил... Не побрезговал. А он - секретарь! Давайте за него голосовать.
Не успел сесть Никита Филатович, как вскочил в дальнем углу Петр Бутусов и крикнул:
- Они за чашкой чая договорились! Подсластили!!
Вокруг Бутусова громко засмеялись, - видно, дружки.
А гул в зале все поднимался, нарастал. И Песцову показалось, что он попал в какой-то водоворот и его относит в сторону: "Ну, нет!.. Так не пойдет. Я не чурка". Он встал и вскинул руку. Шум утих.
- Товарищ Песцов, мы вам не давали слова! - окрикнул его Семаков, приподнявшись.
- А я и не прошу его у вас... - Песцов глядел на него вкось, сжав кулаки, словно готовый броситься врукопашную. - Ваше слово мне не нужно. А своему слову я сам хозяин. Вы привыкли распоряжаться не только зерном, но и словом. А по какому праву? Вы что, больше других трудились? Вы больше всех знаете? Вы честнее других? По какому праву, я спрашиваю, эти люди, он указывал на президиум и обращался в зал, - распоряжаются вашим зерном и вашей судьбой? Кто они? Вот первый - Иван Бутусов, пчеловод... - Песцов отыскал глазами Никиту Филатовича. - Скажите, Никита Филатович, вы доверяете этому пчелиному руководителю пасеку?
- Что вы, Матвей Ильич! Он трутней от пчел отличить не может, ответил, приподнявшись, Никита Филатович.
В зале засмеялись.
- А вот второй!.. - продолжал Песцов, указывая на Семакова. - Завхоз, так сказать... Кладовщиками руководит. Как будто бы кладовщик сам не умеет замок отпереть! А что умеет делать этот завхоз? Давайте его спросим: чему он учен? - Песцов обращался в зал, и люди стали отвечать ему, словно говорили с ним с глазу на глаз.
- А чего спрашивать? Начальником быть и обучен.
- Он человек политический.
- Это не ремесло, а образование.
Семаков не пошевельнулся, только по налившимся кровью щекам можно было догадаться, чего это ему стоило.
- Понятно! Он еще по телефону не посоветовался, - сказал Песцов, и все грохнули, разгадав его намек. - А вот еще один, - обращался в зал Песцов, и легкая усмешка проскользнула в концах его губ. - Заведующий овцефермой Круглов... Встаньте!
Круглое привстал, откинул рукой со лба седеющие кудри, раскланялся на обе стороны.
- Можно ему отару дать? - спросил Песцов.
- Да вы что, Матвей Ильич, шутите?
- Он от нее оставит рожки да ножки...
- Как волк от козленка, - отвечали с хохотом из зала.
- Так ведь он же заведующий овцефермой! - воскликнул Песцов.
- Ему бы галантерею продавать, бабы на поглядку валом бы повалили.
- Мужик красивый.
- Пусть идет в подпаски, - предложил Песцов.
- Кто его возьмет? Он и кнутом-то как следует хлыстнуть не умеет. - И снова хохот.
- Семаков, ведите собрание! - крикнул Стогов.
Семаков, словно очнувшись, вскочил и яростно замахал руками:
- Прекратите шум! Это что еще за анархия! Товарищ Песцов, сядьте!
Постепенно шум утих.
- Теперь вы понимаете, товарищи колхозники, почему я неугоден некоторым. - Песцов указал на президиум и сел.
- Есть предложение - переизбрать товарища Волгина, - сказал Семаков. А товарища Песцова предлагаем в заместители... Пусть поживет у нас, войдет в курс дела... Себя покажет, как говорится.
Волгин неторопливо закрыл папку с колхозными "делами" и, опираясь на ее ребро, степенно встал.
- Если такое дело по необходимости случилось и для общества требуется, то я, конечно, премного благодарен. - Волгин торжественно помолчал с минуту и закончил: - Только бы мне подлечиться малость... Почка отошла от стенки.
- Прошу голосовать! Кто за то, чтобы остался председателем Волгин? спросил Семаков.
- Сперва голосуем за Песцова! - крикнул Егор Иванович.
В зале раздался топот и свист.
- За Волгина!
- За Песцова!..
Семаков долго стучал ручкой о графин.
- Прошу голосовать! Кто за то, чтобы остался товарищ Волгин?
Но шум не утихал. Тогда встал Стогов, вышел на середину перед столами и молча смотрел в зал, наклонив голову. И руки потянулись кверху.
- Считайте, Семаков!
Семаков, приподнимаясь на цыпочки, поклевывая пальцем в воздухе, начал считать.
- Большинством голосов прошел товарищ Волгин, - объявил он. Потом обернулся к Стогову, что-то сказал ему, нагнулся к Бутусову и наконец произнес в зал: - Так как товарищ Песцов не прошел, то второй вопрос снимается с повестки дня. Что же касается самого товарища Песцова, то он может остаться в заместителях, если пожелает, конечно.
Потом загремели, задвигали скамейками, и колхозники валом повалили на улицу. Члены президиума окружили Стогова, не обращая внимания на присутствие Песцова.
Песцов тихо вышел.
Стогов с Бутусовым и Семаковым уходили последними. От палисадника метнулась к ним темная фигура.
- Василий Петрович, мне поговорить с вами надо.
- Селина? - Стогов узнал агрономшу. - Давай поговорим.
Они сели на скамейку, и Надя, подождав, пока удалились Семаков с Бутусовым, сказала тихо:
- Он хотел колхозников поддержать... Это их идея насчет закрепления земли.
- Спасибо за откровенность, но, как видите, они проголосовали против.
Надя помедлила и проговорила, запинаясь:
- Это не они... Они не виноваты. И он не виноват... Ни в чем не виноват.
Стогов пожал плечами.
- Его и не винит никто.
- Я понимаю... - Она говорила, запинаясь, чтобы не расплакаться. - Но зачем же вы с ним так обошлись? Вы знали его и раньше... Он честный, умный... И его семейную историю знали. Вы все знали...
- Но помилуйте! При чем тут я? Выборы есть выборы.
- Это не выборы, это обструкция!
- Он сам ее устроил себе... И своим прожектерством, и своим легкомысленным поведением. Я не понимаю, что вы от меня хотите?
- Честности...
- Что это значит, товарищ Селина?
Стогов встал.
- Для вас ровным счетом ничего, - сказала Надя глухим голосом и быстро пошла прочь.
- Селина! Подождите! - крикнул Стогов.
Но Надя не остановилась.
Возле школьного палисадника ее встретил Егор Иванович.
- А я жду тебя, Надюша.
- Это ты, дядя Егор?
- Да, Надюша. Пойдем к нам. Что тебе сидеть в пустой избе-то! Пошли, пошли, - он ласково обнял ее за плечи...
- Ох, дядя Егор! - Надя опустила на его плечо голову, и вдруг те обида и боль, что сдерживала она, прорвались, и обильные слезы хлынули из ее глаз, как теплый дождь после сильной затяжной грозы.