- Не переживай ты так, - начал он мягко, успокаивающе, - это всего лишь школа.
- В которой всего лишь люди, которые всего лишь сформируют своё мнение обо мне, как о личности, исходя из какого-то дурацкого видео, которое я записала, поддавшись на шантаж, - Маринетт вздохнула. Ну почему все должно быть так сложно?
- Разве ты сама раньше не говорила о том, что о человеке можно судить, исходя из его активности в социальных сетях? Что именно там все мы настоящие?
- Это было раньше, - она всплеснула руками, отдаляясь. - Раньше я была глупа, наивна и вообще...
- Маринетт, тебя это не должно волновать, - Адриан ей улыбался так, как никогда до этого, и от этой его улыбки становилось на душе легко-легко. Она словно обладала какими-то магическими свойствами и давала силы. - Во-первых, ты сама сказала, что стала совсем другим человеком. Во-вторых... знаешь, ты была кумиром многих, более того, ты остаёшься кумиром, открыто выступая против Бражника, который доставил немало хлопот другим. Какой бы спорной персоной ни была LadyBug... а кто в этом мире вообще идеален? Они любят тебя, Маринетт.
«И этот ещё человек заявляет мне о том, что не бывает идеальных людей», - вздохнула она, немного расслабляясь.
Ладно, будем надеяться, что она сможет выдержать это испытание славой. Или вообще все обойдётся, потому что никому не интересна жизнь какой-то там блогерши. Занимающей десятую строчку по популярности на tamblr. Ха...
- Пойдём уже, пока я не передумала и не осталась дома, - она рассмеялась, потянув его за локоть к лестнице.
- Подожди, - он быстро притянул Маринетт к себе и оставил на её лбу невесомый «чмок». - На удачу.
«Она мне точно пригодится», - девушка опустила взгляд, смущаясь. Но это было приятное смущение, которое она готова была переживать снова и снова, и ещё сколько угодно раз.
- Думаю, нас уже ждут, - волнение отступило. На время. Маринетт знала, что оно ещё вернётся к ней.
Но сейчас, хотя и совсем не надолго, ей было практически спокойно. С поддержкой Адриана она ощущала себя сильной. Этой силы должно было хватит все, что бы ни ожидало её за порогом дома.
***
- Что же ты такого сотворила, маленькая девочка Маринетт...
В руках у Луки - фотографии. Он их раскладывает по столу, словно пасьянс, изучая, вглядываясь в каждое знакомое лицо. Карточка с Дженнифер перечеркнута толстым красным маркёром и отброшена в сторону, словно ненужный мусор. Был человек - нет человека.
Её родители, американские дипломаты, уже наверняка ищут убийцу, вот только черта с два они кого-то найдут: Лука тщательно замел все следы. И на снайпера того они едва ли выйдут, тот уже находился слишком далеко за пределами Франции.
А теперь две новые фигуры на этой шахматной доске; их появление характеризует начало финальной партии, самой значимой и самой будоражащей. С нечетких изображений на него смотрели две пары глаз: хмурая, заносчивая Хлоя Буржуа с вздёрнутым смешным носом, придающим всему ее виду несколько комичный вид, и Натаниэль Куртцберг, мальчик-неформал, нелюдимый, но полный чувства собственного достоинства. Интересный кадр. Луке хотелось, чтобы хоть часть этой его какой-то непонятной уверенности передалась Джулеке, которая боялась буквально всех и вся. Лука вообще порой сомневался, что сестра могла постоять за себя.
Куффена преследовало какое-то неоднозначное предчувствие. Несмотря на четкие указания от месье Агреста, в плане которого, казалось бы, не было ни малейшего изъяна, Лука не мог побороть все возрастающую тревогу. В первую очередь, за себя самого. Благодаря Адриану, Бражник находился в непозволительной близости к Ледибаг, и это было очень опасно. А там, где Бражник, там и сам Куффен недалеко. Все-таки, он уже нарушил парочку законов, и чтобы отмазаться, не хватит ни денег, ни влияния Габриэля.
Дженнифер не просто так попыталась соскочить; в каком-то смысле, Лука даже её понимал. Практически безобидные запугивания переросли в нечто большее. И Луке, как бы ему ни хотелось попридержать коней, приходилось продолжать плясать под чужую дудку, опасаясь за свою шкуру. Он уже связался и с Буржуа, и с Куртцбергом, оставалось только ждать их ответа. Сомнений в том, что они примут предложения, не было. Лука сомневался лишь в том, что Маринетт действительно заслуживала той участи, которую ей уготовил Бражник.
Не без помощи друзей, конечно, но ей удалось выстоять против всех испытаний, что встали у неё на пути. Сильная девочка, к которой Лука проникся даже каким-то подобием уважения. Плохое качество в его работе, но Лука ничего не мог с собой поделать: Дюпэн-Чен была... довольно-таки притягательной.