Почему всё должно было быть именно так? Прошлое должно оставаться прошлым, каким бы мрачным и гнетущим оно бы ни было.
— А теперь, твоя очередь, — глухим эхом разнесся голос мужчины в маске. — Стреляй, Маринетт.
— Я выронила пистолет, — возразила она. — Игра окончена, Адриан выстрелил.
— Тогда, я это сделаю за тебя.
Адриан обернулся, разводя руки в стороны и отступая назад, надеясь заслонить собой хотя бы Маринетт. Он был безоружен. Его пистолет оказался разряжен — и это было хорошо, учитывая тот факт, что он собирался выстрелить в себя.
Но сейчас, когда его жизнь снова оказалась висящей на волоске, у него не было никакого шанса защититься.
Габриэль Агрест был чертовым психом. Ни один человек в здравом уме не совершил бы подобного. Тем более, по отношению к собственному сыну.
— Чего вы добиваетесь? — Маринетт сделала шаг назад, краем глаза ища своё оружие. Человек в маске, разгадав её мотивы, опустил пистолет. Ему же просто нужно, чтобы Маринетт выстрелила, так? Тогда, она просто потянет время, пока не придумает, что делать дальше. — В чем же суть… этой игры?
Кто скрывался за маской? Наёмник? Преступник? Знал ли он о мотивах Бражника?
— А ты сама не догадалась? — он усмехнулся, наблюдая за тем, как Маринетт сама направляет дуло на Адриана.
«Догадалась», — хмуро подумала девушка, но промолчала. Это было жалкая, но жестокая попытка настроить их друг против друга. Но месье Агрест опоздал со всеми своими признаниями и откровениями. Ему и в голову не могло прийти, что Адриан, вместо того, чтобы выстрелить в голову своей девушка за якобы убийство его матери, выстрелит в себя, потому что вспомнит все грехи своего отца. А Маринетт не поддастся на его провокации, предпочитая не прислушиваться к уговорам преступника.
Руки покрепче обхватывают шершавую рукоять, а указательный палец трясется от напряжения, когда Маринетт кладёт его на курок. Она не стрелок. Даже в тире ни разу в жизни не стреляла. Но в данной ситуации у неё нет права на ошибку.
Прикрыв один глаз, Маринетт целится. Адриан передергивает плечами, но продолжает стоять к ней спиной. О чем он думает? Неужели, действительно хочет, чтобы она застрелила его?
Страшно.
Взгляд голубых глаз очерчивает его линию плеча, в то время, как свои руки затекли и болят. Заставляя себя держаться, Маринетт закусывает губу, и мысленно молит всех известных миру богов, чтобы всё закончилось благополучно.
По крайней мере, для них с Адрианом.
Когда щёлкает спусковой крючок, она зажмуривается на какую-то долю секунды, но уже это пробуждает в груди такую знакомую панику. Впереди раздаётся крик Адриан, спустя мгновение — звук падающего тела.
Маринетт медленно открывает глаза и, вздохнув, оседает на землю. Вся она — одна сплошная дрожь. Ни ноги, ни руки больше её не слушаются, но сознание на удивление ясное, как после хорошего долгого сна.
Адриан удивленно смотрит на бордовое пятнышко во лбу бывшего клоуна. Практически посередине. Рот мужчины распахнут в немом изумлении, а маска, которая ему никак не помогла, валяется рядом.
— Ты… как так попала вообще? — в голосе Агреста звучат истеричные нотки. Он нервно теребит свою светлую шевелюру, не зная, что делать дальше.
— Попала… куда попала? В это дерьмо? — Маринетт учащенно дышит. Подняться на ноги и бежать — вот ее единственное желание. Но она не может подняться. Все мышцы будто бы разом превратились в желе. — Тебе с самого начала рассказать, раз ты всё забыл?
— Прости, я не это имел в виду.
Маринетт краем глаза наблюдает за тем, как Адриан подходит к ней и устраивает рядом, наплевав на слякоть. Откуда-то издалека доносится звонкий детский смех, хозяева которого даже и не подозревают, что в двухстах метров от них лежит ещё горячий труп.
Дюпэн-Чен качает головой, вспоминая, что, вообще-то, в глубине сквера лежит ещё тело псевдо-полицейского. К счастью, хотя бы в его смерти она не виновата.
— Маринетт, насчет того, что я сказал раньше, — начинает было Адриан, но девушка останавливает его жестом руки:
— Мы обсудим всё позже. Сейчас… не время, — она кивает в сторону убитого преступника. — Нужно обыскать его и сматываться отсюда, пока Бражник не подослал ещё кого.
В присутствии Адриана Маринетт меньше всего хочется называть Бражника по имени. Она делает вид, будто бы не произошло ничего из ряда вон выходящего. Главное, чтобы ни случилось далее, сохранить трезвый рассудок. И не позволить Адриану расплачиваться за грехи его отца.