***
Черные обои в комнате были заляпаны чем-то липким. Она оперлась о стену, чтобы подняться на ноги, но каждая клеточка тела отозвалась нестерпимой болью, от которой хотелось кричать во все горло. Но нет, нельзя. Иначе придет он. И тогда ей несдобровать. Стиснув зубы, Маринетт сделала один шаг, затем другой. Он сказал, что, если ей удастся сбежать, он не погонится за ней. Пока у нее есть этот шанс, она будет цепляться за него, пока последняя надежда выбраться из этого места живой не обратится в пепел. Вся кожа была истерзана порезами и неглубокими ранами, и у нее кружилась голова от потери крови. Она шептала себе под нос лишь одно: «еще немного, еще чуть-чуть». Она упорно шла на свет в конце темной комнаты, но раз за разом натыкалась на мрак. Раз за разом она слышала его грубый хриплый голос позади и маниакальный смех, обещающий, что совсем скоро на ней не останется ни одного живого места. Она настолько привыкла к чувству страху, что почти смирилась с тем, что это «нормально». Он приучал ее к этой мысли в течение всего заточения, и Маринетт медленно, но верно начинала ему подчиняться. У кого в руке плетка - тот и прав. У кого в руке нож - от прав дважды. - Ах, какая непослушная девочка. Маринетт медленно обернулась, увидев мужчину в черном плаще. Она не видела его лица, но могла себе представить насколько он уродлив, если творит с ней такое. Он двигался молниеносно, словно и не был человеком: схватил ее за волосы, оттащив от стены, и волочил по шершавому полу, тормоша старые раны и оставляя новые. Она не кричала. Закусила губу до крови. Не могла себе позволить доставить этому подонку еще больше удовольствия. Тогда он ударил ее по лицу. На глазах вступили слезы, а во рту появился привкус железа - но она и это выдержала. - Кричи же, непослушная ты девчонка! - маньяк бил ее снова и снова, благо, кулаком, и продолжал повторять одно и тоже. Но все, что она делала - шептала себе под нос молитвы, прося Всевышнего о том, чтобы все скорее закончилось. Лучше смерть, чем раз за разом терпеть это. Маринетт проснулась вся в слезах. Глубоко дышала, стараясь снять быстрое сердцебиение. Давно ее уже не мучили кошмары из прошлого. Руки автоматически потянулись к телефону, в длинном списке приложений ища Teligramm. Хотелось написать Коту. Хотя бы что-нибудь. Если он еще, конечно, не спал в три часа ночи. LadyBug: Йоу. (03:15:04)