— Мне есть, из-за чего волноваться, — от былой безмятежной расслабленности не осталось и следа. — Нам сказали, что тот маньяк мертв. Все. Точка. Но, если он мертв, скажите, зачем заново поднимать эту тему?
Следователь недовольно скривился и закрыл тетрадь, в которой делал заметки. Показал знак помощнику, чтобы тот отключил камеру, на которую велась запись дачи показаний.
— Маринетт, в свое время вам не посчастливилось стать жертвой ужасного преступления, в котором был замешан не один человек. Судя по собранным данным, в том числе, и по предоставленным вами перепискам с преступником, его действия угрожают снова не только вам. Преступления такого масштаба... не так часто случаются в нашем развитом обществе. Не смейтесь, поверьте, работа в полиции — это не сюжет для детектива. Обычно. Но конкретно вы становитесь снова эпицентром крупного преступления. Некоторые верят в мистицизм и все такое прочее, но я не отношу себя к таким людям. По моему мнению, это странно, что уже второй сумасшедший маньяк решил выбрать вас в качестве своей цели. Вам так не кажется?
— Нет, — Маринетт покачала головой. — Нет!
Растерянность читалась в ее глазах. Это никак не могло быть связано. Тот ублюдок умер, он больше не могу ее достать. Бражник — это просто чокнутый гик, хейтер, который преследует ее из-за того, что его бесит Леди, известный блогер на тэмблере. Может, ему просто не понравился какой-нибудь скандальный пост, или что-то в подобном роде.
Он — не маньяк, насилующий маленьких девочек и издевающийся над ними ради собственного удовольствия.
— Вы неправы, — дрогнувшим голосом добавила она, поворачиваясь в сторону выхода. — Этого не может быть.
Она выбежала на улицу, минуя сотрудников полиции и охрану. Воздух, ей нужен был свежий воздух. Давно забытые приступы как будто бы возобновились с тем, как кто-то снова упомянул этот случай. А она-то, глупая, думала, что с этим уже покончено.
Семь лет назад ее нашли слоняющейся одной по улицам Парижа в одной лишь грязной мужской рубашке. Маринетт не помнила, что было до, как она оказалась на улице в таком состоянии. Воспоминания стали возвращаться чуть позже, когда первый шок прошел. Расплывчатые, туманные образы всплывали в сознании и вызывали мелкую дрожь. Просыпаясь, Дюпэн-Чен понимала, что во время сна ногтями царапала себя до крови, будто пытаясь содрать с себя кожу. Будто бы пытаясь прогнать ощущения его касаний. Боль его ударов. О, да, особенно боль преследовала ее еще долго. Зажитые раны горели во сне, даже после того, как ее выписали из больницы. На абсолютно гладкой коже, где не осталось даже шрама (что было само по себе удивительно), будто бы сново разрывалась рана от нового удара плетью.
Она не помнила ни его лица, ни как ей удалось сбежать, ни где ее держали. В видениях Маринетт видела и других девочек — своих ровесниц, тоже жертв того маньяка. Кого-то нашли, кого-то — нет. Страшное время, оставившее за собой впечатление, будто бы это все произошло не с ней.
Не хотелось бы возвращаться туда.
Сабин, уладив все формальности, вышла из отделения полиции вслед за дочерью.
— Милая, с тобой все в порядке? — она притянула Маринетт к себе, нежно поглаживая ее по голове. — Тс, успокойся. Все закончилось.
— Он же мертв, мам? Правда же? — девушка шмыгнула носом, пряча лицо в меховом воротнике на зимнем пальто матери.
— Конечно. Иначе и быть не может, — Сабин натянула на Маринетт капюшон и подтолкнула ее в сторону автобусной остановки. — Поехали домой, там папа наверняка уже приготовил ужин и ждет нас вовсю. Ты же не откажешься от своих любимых пирожков со шпинатом?
— Как же я могу?..
Она попыталась улыбнуться, надеясь, что это успокоит ее. Но в сердце уже зародилась неприятная тревога, которая не предвещала ничего хорошего.
Мне сейчас немного грустно. Наверно, в этом виноват дикий, непривычный для Парижа холод, которым декабрь обозначил свой приход. Или, может быть, завтрашняя контрольная по естественным наукам? Боже, как я ненавижу этот предмет.
Еще сегодня узнала, что грядущий Чемпионат Европы станет для Хавьера Фернандеса последним, и от этого тоже грустно.
Должно быть, сегодня просто день такой.
Кстати, вы же видели эскиз той шляпки? Собираюсь послать работу на конкурс, но так и не определилась, из какого материала сделать украшение в виде розы. Сначала думала, что из бумаги, но теперь сомневаюсь. Поделитесь своим мнением в комментариях?
Всегда на страже справедливости,
Ваша LadyBug
— Я абсолютно точно не смогу этого сделать! — Маринетт категорично сложила руки на груди и недовольно нахмурилась.