…Время шло. Вездеход ехал себе куда-то потихоньку. Горы показывались несколько раз, но всегда это был мираж. Хребет высокий, должен быть виден издалека. Не виден. Одно взякое марево кругом.
Согласятся искать? Не согласятся? Если будут, то когда начнут? Вторые сутки пошли.
Сергей впал в оцепенение. Сквозь оцепенение — миражи и картинки. То засыпал, то просыпался. Машина ехала сама по себе. Так старая опытная лошадь возвращается домой, волоча на хребтине пьяного в стельку хозяина.
Когда эта лошадь, методом проб и ошибок, все-таки нашла знакомую тропку, на небо опять лениво ползли луны. Сегодня на одну штуку меньше. Но даже при трех фонарях — о чудо! — сквозь туман видны горы. Похоже, настоящие…
Из тумана вынырнул небольшой темный предмет. В первом приближении оказался флайером. Описал круг над вездеходом и полетел обратно в сторону хребта. Фиксед. Нашли. Лучше поздно, чем никогда. Интересно, какое станционное оборудование напарник вывел из строя на сей раз?..
Наконец-то заработал телефон.
— Лерка! Я в порядке, просто заблудился. Скоро буду.
…Вернулся засветло, то есть, за полночь, когда все луны замерли на боевых постах. Легкая прогулка растянулась на полтора суток. На стройке тихо. Бойцы давно ушли наверх, покорять цивилизацию. Только две темные личности маячат на платформе.
Радость по поводу возвращения была неистовой и бурной. Арамов налетел, как птица Рух. Остервенелый клекот был слышен аж на плато:
— У вас совесть есть? Какого черта вы угнали мою машину?
— Угнал. И чего теперь, убьете?..
Птица Рух зыркнула яростным взглядом, в сердцах махнула крылом и полетела к своему вездеходу.
Напарник дожидался на крыльце недостроенного дома, хладнокровный, как дремлющая акула. Красноречивым жестом снял часы, убрал в карман. В общем, на сей раз на плато ничего не слышали, но мало не показалось.
Вечер был как всегда хорош и как всегда опасен.
Человек вышел из дома. Собирался недалеко, на соседнюю улицу. Постоял немного, любуясь на небо. Шаблонно, но искренне подумал, что мы — пыль на ладони мироздания, но от этого мироздание не становится менее прекрасным… Потом опустил взгляд на дорогу.
С дороги на него смотрели равнодушные фасетчатые глаза.
Он не стал доставать излучатель. Хотел улыбнуться, но страх превратил улыбку в гримасу:
— Я не враг. Произошла ошибка…
Существо метнулось ему на грудь, опрокинуло, челюсти сомкнулись на горле.
Гигантский таракан пил кровь человека. Блевал, но пил.
Сергей долго ерзал в кресле в приемной зам директора по административно-хозяйственной части академии. Секретный пароль «модернизация главного корпуса» позволял ведущему специалисту «Галактики» торчать здесь сколько угодно, но мгновенной аудиенции не обеспечивал.
Но все рано или поздно заканчивается, даже ожидание. Зам выглянул из кабинета:
— А! Привет. Зайди. Что-то ты как не появишься, так с подбитым глазом. Это у тебя хобби такое?
— Не, — вздохнул Сергей. — Работа.
— Понятно. Ты очень кстати. Я тут, наконец, созрел…
Долго мотались по всему зданию — обсуждали то, на что созрел зам директора. Его могучая фантазия превращала неказистые развалины в горделивый храм науки.
— …Вот так. А! Чуть не забыл. Где? Здесь. Здесь я хочу нависающую башню. Пристройкой. Застекленную. А то — глухая стена и бойницы какие-то. Такой вид пропадает, смотри! Ты уже оценил. В башне будет ресторан для VIP-гостей.
— Здание старое, — с сомнением заметил Сергей.
— И ничего нельзя сделать? Не верю. Ты же чудотворец.
— Подумаю.
— Ну и хорошо. Значит, как только подойдут деньги, отправляем агента в «Галактику». Скажем, что работать будешь ты… Ты ведь сейчас обратно на Алекто?
— Ага.
— Дрянная планетёнка.
— Дрянная, точно, — охотно поддержал Сергей.
— Паразитный отросток. Никак главный не созреет разогнать этих нахлебников. Отдачи никакой, а — требуют, требуют. Одной только энергии сколько жрут.
— Говорят, что экономят.
— Да? Может быть, — зам фыркнул. — Вообще незачем им блоки поставлять. У них там тепло.