Анны в комнате не было. Кровать застелена. У окна – незапертый чемодан. Кирилл прошел через комнату и выглянул в открытое окно. Никого.
Анны не было и в соседнем доме. Кирилл торопливо пошел по тропе, ведущей к океану, и у самого пляжа, за первым рядом пальм, вдруг резко остановился и присел. Он увидел Анну – она как раз выходила из воды и была совершенно нагой. Распущенные пряди волос струйками сбегали по плечам на грудь. Выйдя из воды, женщина потянулась и была похожа в этот миг на грациозную, немного утомленную кошку. Потом она наклонилась, подхватив с песка пестрый халатик. Кирилл отпрянул и попятился прочь по тропе. Сердце у него суматошно колотилось, и ему стоило немалых трудов, вернувшись в дом, придать лицу спокойное, немного сонное выражение. Анна появилась через несколько минут – свежая и пахнущая океаном, она уже была в халате, который даже не прикрывал ее колен.
– Доброе утро! – сказала она звонко и весело.
– С пробужденьицем! – изобразил энтузиазм Кирилл.
Его тревожила мысль о том, что у Анны под халатом больше нет ничего, и он никак не мог сосредоточиться.
– Ого! – сказала Анна. – Завтрак уже готов, оказывается.
– Да, я с половины шестого на ногах, – скромно ответил Кирилл.
– С полшестого?
– Ну, не совсем с полшестого, – поправился Кирилл. – Но близко к тому.
Он царственным жестом обвел рукой стол, на котором стояли две банки консервов и лежали крупные ломти лепешек.
– Прошу к столу.
– Праздник закончился, начались суровые будни.
– А? – не понял Кирилл.
– Вчера обед был погуще.
– Я всегда так завтракаю.
– И обедаешь, наверное, тоже.
– Да.
– Так не пойдет. Надо готовить что-то горячее.
– А ты умеешь? – осторожно осведомился Кирилл, боясь поверить в подступившее вплотную счастье.
Анна все поняла и рассмеялась:
– Милый Робинзон! Готовить будем по очереди, через день. Здесь нет кухарок по найму.
Ее халатик чуть распахнулся, приоткрыв грудь, но она этого не заметила.
– Я ничего не умею делать, – попытался защититься Кирилл.
– Я тебя научу.
Сели за стол.
– Я подумала в первый момент, когда тебя увидела, что твоя стройность – от частых заплывов в океан. А ты, оказывается, просто сидишь на диете.
Произнесено было насмешливо.
– Зато не полнею, – огрызнулся Кирилл.
– А ты этого не бойся, – подсказала Анна. – Плавай. Вода чудесная, я сегодня проплавала час.
– Неужели? – неискренне удивился Кирилл.
Анна подозрительно взглянула на него и наконец-то запахнула халатик.
– Мне не до купаний, – сказал Кирилл, кроша лепешку. – Работы много.
– Неужели?
– До девяти нужно собрать данные, сгруппировать их, после девяти – сеанс связи с Москвой.
– Великое дело, – поддакнула Анна.
– Конечно. Может быть, из-за отсутствия данных именно с нашей станции сводка погоды будет неверной, и тогда – крах, катастрофа.
– Чья катастрофа?
– Ну, не знаю. Самолет, например, будет лететь, ему вылет дадут, а здесь, у нас – ненастье, гроза, вот тебе и авария.
Безмятежное солнце за окном поднималось все выше. Пальмы стояли неподвижно и казались нарисованными.
– Да, – вздохнула Анна. – Жуткая картина.
Они позавтракали и разошлись, чтобы через четверть часа сойтись вновь. На Анне теперь были шорты и футболка.
Кирилл показал площадку с приборами, хотел рассказать, что здесь к чему, но Анна отмахнулась, она и так все это знала, потому что на ее прежней станции было то же самое. Чтобы продемонстрировать, что она знает, Анна взялась лично снять показания всех приборов, и Кириллу оставалось только молча за ней наблюдать. Он смотрел на Анну и видел ее такой, какой она была ранним утром на берегу – без одежды, и это очень мешало ему заниматься выполнением своих обычных обязанностей.
Передав информацию в Гидрометцентр, Кирилл наносил воды в опреснительную установку, погонял слишком уж разошедшихся сегодня обезьян, после чего заснул в подвешенном в тени гамаке.
Проснулся он от выстрелов. Они – один за другим – прозвучали где-то совсем близко. Кирилл заполошенно вскинулся и прислушался, и почти сразу выстрелы прогремели вновь.
Кирилл вывалился из гамака и, присев и смешно вращая глазами, зашипел сдавленным шепотом:
– Анна! Анна!
И опять, вместо ответа, выстрелы. Кирилл обогнул дом и, пригнувшись, побежал на шум.