Охотник тем временем не находил себе места. Старик ходил из одного конца комнаты в другой, громко стуча сапогами по деревянному полу. Руки его нервно бегали, то по лицу, то по поясу. Дрожащие пальцы искали что–нибудь, за что можно схватиться. Нос охотника громко пыхтел в сбивчивом дыхании.
— Все не так… Этого не должно было произойти… — говорил он сам с собой. — Этого… Не должно…
Ладони старика начали дерганными движениями водить по волосам на голове и быстро спускаться на седую бороду, беспокойно ощупывая ее.
— Ка… — заикнулся он — Как?! Как ты мог это допустить?!
Уставшее лицо Квестора наполнилось гневом. Хоть и сдерживался он с трудом, командир продолжал накладывать чары, не оборачиваясь в сторону охотника.
Старик быстро провел ладонью по голове, потом нервно почесал за ухом и начал грызть ноготь на большом пальце. Ноги его дрожали, постоянно пытаясь сорваться с места, при этом словно не до конца определившись с направлением. Бегающий взгляд остановился на спине старого стража.
— Да на кой тебе сдался этот малолетний ублюдок, она умирает!!! — выкрикнул охотник.
Услышав это, Квестор обомлел от злости. Он обернулся в сторону старика и сделал резкий шаг вперед. К его удивлению, тот не испугался, хоть и был очень перенапряжен. Вместо этого старик продолжал дергаться и смотреть на стража ошалевшими глазами. Что–то не здоровое проскользнуло в этом взгляде.
— Да как ты, смерд, смеешь говорить подобным образом!!? — гневно молвил командир — Да ты хоть представляешь, что они оба значат для меня?!
Охотник сгорбился и накрыл дрожащими руками рот и нос.
— Этого парня — Квестор указал на Лиама — я знаю уже одиннадцать лет. Он мой ученик и я вырастил его, сделав из сопливого мальчишки настоящим воином! Мы не раз сражались плечом к плечу и я многим обязан ему. Хотя бы за то, что ни разу не видел и доли трусости в его глазах.
Старик опустил руки и глубоко выдохнул, словно приходя в себя после припадка. Пелена безумия сошла с его глаз, а во взгляд вернулся какой–то разум.
— А эта девчонка… — страж указал на Фарэю и не сразу нашел слова от переизбытка эмоций. — Да она…. Она мне как дочь! Я готов жизнь за нее отдать! А все потому, что она последний человек во всем этом треклятом Ордене, который готов не задумываясь пожертвовать собой ради соратников. Ей ведь всего семнадцать. А она всю себя отдала, чтобы нас защитить! А ведь это мы! МЫ! Должны были ее защищать!
Квестор перестал кричать, глядя в ошарашенные глаза охотника. Грудь командира быстро вздымалась от возбуждения. Старик молча смотрел на разгневанного стража и на его лице тоже начал проявляться опустошенный гнев.
— Тебе не понять, — уже более спокойно продолжил Квестор — нелюдимый отшельник, без семьи, без детей. Тебе чуждо все человеческое.
Услышав эти слова, охотник с щурил глаза. На них проступили слезы. Рот старика скривился, а зубы крепко стиснулись. Кулаком он ударил себя по груди в то место, где у него была черная метка.
— Эта вещь, она никогда не даст мне забыть! — молвил он вкладывая в слова безумную боль.
Дрожащий кулак продолжал ударять по груди.
— Те дни, когда я утратил все, что имел! То время, когда я хотел умереть, но не… — старик осекся.
Он не стал договаривать начатую фразу. Квестор подозрительно посмотрел на охотника, который отвел оголтелый взгляд в сторону.
— Откуда у тебя эта метка? — тихо спросил старый страж.
Охотник медленно отвернулся и уперся лбом в стену. По его щекам побежали слезы. Дрожащий кулак сжимал ткань рубахи на груди.
— Моя девочка… — шептал он сквозь жалобный скулеж. — Моя дочка… Прости меня…
Квестор напряженно глядел старику в спину. Увидев, что охотник продолжает рыдать, не двигаясь с места, командир подошел сзади и положил ему руку на плече.
— У тебя была дочь? — аккуратно спросил он.
Старик не отвечал.
— Расскажи, что произошло, говорят, от этого легчает. — продолжил Квестор
Охотник слегка затих, но все равно молчал. Командир выждал некоторое время и вновь сказал:
— Знаешь, я тебя понимаю, я и сам отчасти одичал на старости лет, не чувствуя ничьей поддержки со стороны. Мое звание не позволило мне завести семью. Я уже сбился со счета, сколько раз корил себя за потерянную молодость.
Охотник не спеша обернулся. Кажется, он по немного успокаивался. Правильная интонация, подобранная командиром, способствовала этому. Сказывался опыт стража в руководстве людьми.