Губы Драко были так близко к её коже, прямо в том месте, где он заметил ещё одну родинку, к которой захотелось прижаться ртом. И он почти, почти успел!
Грёбаный Блейз, грёбаные тучи и грёбаное всё, что помешало им! Драко не впервые находился так близко к Гермионе, но к почти-голой-непростительно-соблазнительной-Гермионе впервые.
Малфой был искренне удивлён, когда она подошла к нему. С момента их посиделок прошло уже около часа, и Грейнджер видела, что его выпивка закончилась. Но это разве повод? Разве они не обладали магией, циркулирующей по венам и облегчающей жизнь в бытовых вещах? Но она пришла к нему, предложила выпить и не отказала, когда он поманил её к себе…
Драко испытал все существующие и возможные подрагивания конечностей, когда Гермиона встала перед ним. Эти волосы. Мерлин милостивый, разве так бывает? Разве мог хоть кто-то источать такой сексуальный аромат? Он хотел зарыться в них носом, достать до затылка и укусить за шею. Мягкие кудри щекотали ему щёки, лезли в глаза, и, прости Салазар, он даже вдохнул несколько волосинок и чуть не закашлялся, когда стал говорить.
Но было так мало.
Хотелось больше.
Драко хотелось сорвать с себя футболку и ощутить мириады просыпающихся мурашек от скольжения её волос по торсу. Хотелось развернуть её, сжать тонкую талию руками, поднять, поймать удивлённый взгляд, ухмыльнуться и опустить задницей на стол. Ему хотелось ощутить приятное давление оттого, как сильно он прижался бы к лобковой кости членом. Хотелось потереться о неё и проглотить звуки, которые она бы издала. Хотелось провести пальцами по её бедру, коснуться золотистой кожи охлаждающей магией и почувствовать её дрожь.
Их ужин едва не сгорел, пока Драко не отводил взгляда от того, как Гермиона слизывала соус с нижней губы. Тот самый соус, от которого она морщила нос и передёргивала плечами, словно ей было физически неприятно смотреть, как он смешивал солёную карамель, крекеры и бруснику.
Он завидовал грёбаной ложке. Ложке, которую Грейнджер, постанывая, облизывала. Её ресницы трепетали, а на лице расцветало выражение благоговения. Он в жизни бы не подумал, что способен испытать эстетический оргазм от того, как кто-то ел пищу, приготовленную им.
Наблюдая за картиной, развернувшейся перед ним, Драко не к месту вспомнил о семейных обедах и ужинах в мэноре. Вспомнил о матери, которая спускалась к каждому приёму пищи, словно с ними обедала королева Англии; о себе, о том, как проснувшись он не мог войти в гостиную в одном халате, не мог позволить себе выйти из спальни в белье или спальных штанах. Малфою и в голову бы не пришло такое: выглядеть неподобающе перед родителями. Но сейчас, сидя в шортах и футболке, с босыми ногами напротив Гермионы, которая так и осталась в купальнике, он подумал: был ли у него шанс на совместный завтрак с ней? Как бы она выглядела после сна? Что было бы с копной её волос? Драко уверен, что её причёска, должно быть, выглядит невероятно огромной после пробуждения. В какой одежде бы она предстала перед ним? Или какая часть её тела осталась бы прикрытой, а какая открытой для него?
Драко мог представить Гермиону в своей квартире, которую приобрёл совсем недавно, недалеко от Мунго, в маггловской части Лондона. Мог представить Гермиону, окружённую его запахом; мог вообразить, как проводит по отпечаткам её пальцев рук, оставленных на тёмной глянцевой поверхности кухонного островка.
Он хотел видеть её в своём доме.
Он порабощён женщиной, которая даже не догадывается об этом.
Драко мысленно взмолился Салазару, чтобы она дала ему шанс показать, как, чёрт возьми, они нужны друг другу. Как она нужна ему. Малфой слишком эгоистичен, чтобы позволить ей так просто избавиться от него, после того как она разрешила к себе прикасаться и чувствовать тепло своей кожи под ладонями.
Ещё ему безмерно нравилась эта атмосфера. Нравилось ловить взгляды Гермионы на себе, когда Блейз рассказывал очередную шутку. Улыбаясь, она смотрела на него большими, тёплыми глазами, словно желала убедиться, что Драко понимал и принимал общее веселье. Он мягко ухмылялся и едва заметно кивал ей в ответ, по большей части потому, что уже ранее слышал эти истории от друга.
Когда Драко вытянул ноги вперёд, то случайно задел её пальцы на ногах, которые оказались холодными. Он дотронулся до своей палочки, лежащей рядом на столе, и, наложив на неё лёгкое согревающее, прикоснулся к щиколотке Гермионы. Поймав её взгляд, он шлёпнул ногой по деревянному полу и, приподняв правую бровь, втиснулся своей стопой под её. Поколебавшись, Гермиона закусила губу и, медленно приблизившись ко другой ноге Драко, поставила вторую стопу поверх его. Её щёки покрылись румянцем, когда она посмотрела на его руки, на которых волоски встали дыбом из-за мурашек.
— Салазар, это так… — Драко взглянул на Пэнси, которая махала рукой в открытый рот. Гермиона хихикнула, а Малфой улыбнулся. Он знал, что Пэнси любит острое. Чем острее, тем лучше. Поэтому для неё он приготовил отдельный соус для мяса. Сказать по правде, даже он не вынес бы такого количества разных сортов перцев для одного соуса. — Очень-очень горячо… Это, Мерлин…
Поттер сглотнул, от картины перед ним: Пэнси убрала часть волос назад, собрав их на затылке, а короткие пряди прилипли к раскрасневшейся шее. Когда из её глаз скатились слёзы, Гарри напрягся, растерявшись на мгновение. Драко понимал, что это слёзы счастья, ведь знал Паркинсон всю жизнь. А вот Поттер засуетился: схватив стакан с водой, он бросил туда несколько кусочков льда из охлаждающей чаши на столе, встал и подошёл к Пэнси.
— Выпей, — он поставил стакан рядом с её тарелкой и хотел сесть на своё место рядом с Драко, но вцепившаяся в предплечье рука остановила его.
— Это великолепно! — Пэнси невербально притянула к себе стул Гарри и толкнула его на него, оставляя парня рядом с собой. Гарри окаменел. Паркинсон засмеялась и навалилась ему на плечо. — Тебя так легко вывести на эмоции, Гарри Поттер. Передай мне, пожалуйста, соус, — проговорила она, забрасывая в рот кусочек лепёшки.
— Ещё? — Гарри захрипел, глаза распахнулись, словно он услышал что-то настолько устрашающее, что готов был встать перед ней, защищая от обидевшего её продукта питания.
— М-м, да. Не хочешь попробовать? — Пэнси обмакнула лепёшку в поставленную Гарри пиалу рядом с её тарелкой и протянула ему.
Драко отвлёкся, почувствовав вибрацию тела Гермионы. Ведьма поджала губы, и ему на секунду показалось, что она думала о том же, о чём и он. Заманчивым предложением было прикоснуться к коже девушки, которая тебе нравится, — так, скорее всего, думал Поттер, — ведь Пэнси протягивала ему еду из своих рук.
Не прошло и секунды, как Гарри наклонился и ртом забрал кусочек лепёшки у девушки, задев губами её пальцы.
Драко поднёс бокал к лицу и усмехнулся.
Пэнси прогнёт его. Прогнёт и отнимет у Малфоя друга.
Ему нравилась решительность Паркинсон. Её прямолинейность не знала границ, пока дело не коснулось Гарри. Но даже если у неё и были какие-то сомнения на его счёт, то все они явно испарились после того, как Блейз показал комнату Поттера, в которую он отправился переодеваться, пока остальные накрывали на стол.
— Ты и правда умеешь удивлять, Малфой. — Младшая Уизли поставила перед Блейзом, сидевшим с левой стороны от неё, пустой бокал из-под вина, и тот без вопроса, словно интуитивно, наполнил его, заигрывающе улыбаясь, будто только этого и ждал. — Что мы ещё не знаем о тебе?
Драко наклонил голову к плечу. Почувствовав лёгкое давление на свои ноги, он испытал прилив тепла в груди.
— Могу научить тебя, как перехватывать квоффл и при этом не падать с метлы. Как тебе такое умение, Джиневра?
— Такое случалось всего лишь раз! — ответила она усмехнувшись. — Тем более хочу заметить, мы всё же вас сделали перед выпуском. Так что не стоило красоваться своей задницей перед гриффиндорскими трибунами, когда на кону стоял ваша победа или поражение.