Они понятия не имели, куда пропали Джинни и Блейз и куда отправились через некоторое время Гарри и Пэнси, оставив их одних в этой неловкой ситуации, которая ужасно давила. Он мог поклясться, что слышал стук её сердца, когда их молчание затянулось.
Он обещал ей продолжить с этих чёртовых лямок, но сидел и не мог пошевелиться. Просто смотрел на неё, — рассматривал, — сказал бы он. Замечал всё больше и больше мелких деталей, которым раньше не придавал значения: россыпь веснушек на груди, таких манящих и тёплых. Едва заметную родинку на переносице. Красные, словно натёртые о шерстяной свитер, — которые она так любила — ключицы, но он знал, что это всего лишь загар, который, возможно, доставлял ей неудобство. Драко обязательно спросит её, не желает ли она воспользоваться обезболивающим зельем, как только покинет эту проклятую ванную.
А если она не хотела? Если он просто вторгся в её пространство и нарушил негласное правило, которое повисло между ними, после того как она отвергла его?
Нет.
Драко хоть и был одержим этой ведьмой последние… дни? Недели? Месяцы? Или на протяжении всей школы? Он не мог сказать, когда это началось. Просто она всегда — всегда — находилась рядом. Дышала с ним одним воздухом, делилась странными вещами о мире магглов, втягивала его в беседы. Заманивала в свои сети, а он видел язык её тела — она невероятно чутко откликалась на его прикосновения.
Подхватив полотенце, Драко вытер лицо и отбросил его в плетёную корзину для белья.
— Ладно, приятель. Дружеский просмотр фильма и никаких стояков, — он замялся, держа руку над дверной ручкой, и едва слышно добавил: — Только если она сама не попросит.
Он же джентльмен, в конце концов.
«Накорми, напои, соблазни», — Драко учёл всю последовательность истины, которую вдалбливал отец ему голову, когда парню исполнилось четырнадцать.
Сглотнув, он толкнул дверь и… Мерлин!
Молниеносно вытащив палочку, он нашёл глазами Грейнджер, щурясь от яркого, неестественного света.
— Грейнджер?! — Он сжал челюсть, когда увидел её широко распахнутые глаза, смотрящие на палочку. — Ты… ты в порядке? — Когда ведьма совсем не скромно улыбнулась, он медленно опустил древко, всё ещё прищуриваясь от ослепляющих огней, которые не дали рассмотреть её… — Ох, твою мать…
— Ты не знал, что в твоей комнате есть гирлянды? — Гермиона прыгнула на кровать. На его кровать. В его футболке, едва прикрывающей золотистые бёдра.
Мерлин, она хочет его смерти.
— Это, — она указала за свою спину, — гирлянда. — Под полками с книгами и предметами декора — совершенно безвкусными — тянулась тонкая полупрозрачная нить, на которой на равном расстоянии друг от друга мигали стеклянные капли. — Можно менять интенсивность свечения или сделать так, чтобы они горели постоянно. Смотри, — она поднялась и встала на колени, повернувшись к стене. Подняв руку к полке, она достала пульт с одной единственной кнопкой и позволила Драко проследить взглядом за поднявшейся на бедре футболке.
Драко начал неспешно приближаться. Гермиона радостно указывала на огни, которые с сумасшедшей скоростью меняли интенсивность свечения: от резкого до приятно пульсирующего. Драко видел в карих глазах отражение бликов, которое заставило его сердце сжаться.
— Можем оставить так. Что думаешь? — Драко глупо кивнул, прошептав: «да».
Огни медленно затухали, погружая комнату во тьму, и с той же скоростью постепенно загорались, освещая лицо Гермионы.
Такая красивая.
— Я не замечал её раньше. — О, Драко практически ни к чему не притрагивался без необходимости, потому что проводил здесь время только вечером или ночью. Тогда, когда был уверен, что его не будет видно из окна напротив.
— Она спрятана в глубине полки. Я немного подтянула её вперёд, — Гермиона пожала плечами и шлёпнулась обратно на постель. Оттянув края футболки, она взглянула снизу вверх на Драко и заметила, что его взгляд въедается в её стройные ноги. Эти огни, это место, эта ведьма… Всё это что-то делало с ним. Уничтожало и воскрешало. Он едва не споткнулся, когда сделал шаг назад, испугавшись своих мыслей. — Я… я должна была спросить. Прости.
— Спросить что? — Его голос был похож на шипение змеи. Довольно агрессивной и неудовлетворённой змеи. У Гермионы втянулись щёки, когда она собрала слюну во рту и сглотнула.
— Твоя футболка… Я… я просто подумала, что тебе будет некомфортно, если я останусь…
— Голой. — Цирцея, помоги. — Ты сидела передо мной в купальнике. Я трогал тебя и этот купальник, Грейнджер. — Он наклонил голову к плечу. Мерлин, ему нравился этот вид: слегка согнутые в коленях ноги, его номер — семь — на её сиськах, швы на плечах, которые болтались немного не доходя до локтя. — Тебе не нужно извиняться за это. Мне нравится.
Гермиона несколько раз моргнула и, кивнув, перевела взгляд на стену перед собой.
— Не хочешь что-нибудь посмотреть? — Салазар, ему не показалось, что её голос дрогнул? О чём эта ведьма думала?
Потрясающая ведьма, с алыми щеками, в его одежде.
— За этим мы здесь.
Знала бы Гермиона, сколько сил Драко требовалось, чтобы внешне выглядеть так, словно не он хотел зарыться лицом у неё между бёдер.
Фильм.
Драко увидел с её — его — стороны кровати чёрную коробочку и невербально притянул к себе.
— Ты уже знаешь, какие жанры тебе нравятся?
Гермиона поёрзала, собирая под собой постельное белье в гармошку.
— Всё, что даст Блейз. — Он снял упаковку и бросил её на кровать. Покрутив кассету в руке, он проверил, что плёнка была на одной из шестерёнок, — левой.
— Ты знаешь, что это? — Драко вставил кассету в видеопроигрыватель и обернулся, когда Гермиона подняла коробочку и, не увидев названия, задала вполне логичный вопрос. Вполне обычным голосом, на который он реагировал.
Малфой даже опустил взгляд вниз, проверяя наличие той самой верёвки, которая тянулась от яиц к её голосовым связкам.
Ему бы покурить.
Покурить и втрахать её в эти простыни!
Гермиона выжидающе и заинтригованно смотрела, когда он поднял пульт, щёлкая точно по той кнопке, как его научил Поттер.
Главное, чтобы это не оказались те ужасы про инферналов. Он, блять, этого больше не выдержит. Тем более рядом с Гермионой. Драко просто не мог так облажаться — испугаться грёбаной пародии на реальных существ из их мира.
Когда Драко повернулся, Гермиона тепло улыбнулась, а он застыл возле кровати. О Салазар, неужели вслух сказал?
— Я тоже не особо люблю ужасы, — она снова зажала нижнюю губу зубами и, приподнявшись, прислонилась к изголовью кровати.
Она ожидала, что он сядет? Или ляжет? Драко кинул взгляд на кресло возле окна и снова перевёл на Грейнджер. Она не колебалась. В её глазах не было даже вызова — чистое удовольствие, не прикрытое. Она положила свою ладонь рядом с собой, заметив его смятение и шлёпнула несколько раз.
Пригласила его.
Он сел подобно ей, удобнее поставив подушку за своей спиной. Больше их тела ничего не разделяло. Ничего, кроме слегка скомканного тонкого пледа.
Он усмехнулся, когда Грейнджер вздрогнула из-за раздавшегося грома. Когда они покидали двор, на улице уже пахло свежестью и летним дождём. Запах ненавязчивым шлейфом доносился из окна, сочетаясь с созданной атмосферой полу мрачного интима.
Сексуально.
Всё выглядело до охуения соблазнительно: её левое бедро рядом с его правым — протяни руку, выстави указательный и средний пальцы — прикоснёшься к золоту. Так близко. Пленительно…
Лилейная музыка раздалась из чёрного ободка телевизора. Гермиона выдернула одну из подушек из-под своей спины и положила себе на ноги, закрывая их от Драко.
— Эта история о великих сражениях далёкого прошлого…
Малфой только и мог наблюдать, как поджимались пальцы на её ногах, словно Гермиона вот-вот взорвётся от нетерпения. Мерлин, он сойдёт с ума. Переключив внимание на телевизор, он увидел сооружения замка, высокие пики и раскинувшиеся сады, огороженные изгородью деревьев.