— Куда полетим? — спросила шепотом Кери.
— Давайте отправимся на остров в Южном море! — предложил Чарльз.
Поль откусил большой кусок черного хлеба. Щека у него оттопырилась, а нижняя челюсть медленно пережевывала пищу. Он был самым спокойным из них.
— Может, Скалистые горы? — нетерпеливо воскликнула Кери.
— Южный полюс! — возразил Чарльз.
— Пирамиды!
— Тибет!
— Луна!!!
— А ты куда бы хотел отправиться, Поль? — спросила вдруг Кери. От переполняющего ее счастья она была даже готова выслушать чужое мнение.
Поль проглотил очередной кусок хлеба с маслом.
— Я бы хотел отправиться в Музей естественной истории.
— О, Поль! — простонала Кери.
— Только не это! — подхватил Чарльз. — Мы можем пойти туда в любое время!
— Мне хочется посмотреть на Большую Блоху в Музее естественной истории! — настаивал Поль. (Он не забыл, как Кери и Чарльз ходили вместе с дядей в музей, а его не взяли: Поль в это время лежал в постели с простудой.)
— Это была только модель! Подумай хорошенько, Поль! Шишку должен крутить ты, так как это твоя постель. Но загадай что-нибудь стоящее!
— Ну, тогда я хотел бы отправиться в Лондон, — сказал Поль.
— Но ты можешь поехать в Лондон в любое время! — напомнил Чарльз.
— Я хотел бы поехать в Лондон и увидеть мою маму.
— Между прочим, она и наша мама тоже.
— Я хотел бы увидеть ее, — повторил Поль.
— Ну, мы бы тоже хотели ее увидеть, — призналась Кери. — Но, думаю, она будет несколько удивлена.
— Я хочу увидеть мою маму!
Губы Поля начали дрожать, а глаза наполнились слезами. Кери слегка заволновалась.
— Поль, — попыталась объяснить она, — когда у тебя в руках волшебная вещь, нельзя загадывать такие обычные желания — увидеть маму или сходить в музей! Надо загадывать необычное! Разве ты не понимаешь, Поль? Ну, попробуй еще раз.
Лицо Поля стало красным, а по щекам покатились слезы.
— Я хочу увидеть маму или Большую Блоху!
Поль старался не плакать слишком громко.
Он сжал зубы и сопел, как паровоз.
— О боже! — воскликнула Кери в отчаянии и уставилась на свои туфли.
— Пусть делает, что хочет, — махнул рукой Чарльз. — Потом еще куда-нибудь слетаем.
— Как ты не понимаешь… — начала Кери, но не закончила и тоже махнула рукой. — Ладно. Поехали. Залезай на кровать, Чарльз.
Она снова почувствовала волнение.
— Держитесь за спинки! И завернитесь в одеяло! Поль, крути шишку. Осторожнее! Дай я высморкаю твой нос. Ну, ты готов?
Поль встал на колени в головах кровати и положил руку на шишку.
— Что надо сказать?
— Скажи мамин адрес. Вот так: «Я хочу оказаться в доме тридцать восемь по Маркшем-сквер». А потом поверни шишку.
— Я хочу оказаться… — Голос Поля сорвался.
— В доме тридцать восемь, — подсказала Кери.
— В доме тридцать восемь, — повторил Поль.
— Маркшем-сквер.
— Маркшем-сквер.
Ничего не произошло. Минута прошла в тягостном ожидании, затем Кери быстро добавила почтовый индекс:
— «С.В.-З».
— «С.В.-З», — повторил Поль.
Это было ужасно. Последовал страшный бросок. Казалось, мир превратился в кинофильм, который прокручивали в десять раз быстрее обычного (а может, и в сто). Мелькающий калейдоскоп — поля, деревья, улицы, дома… И все мгновенно, какими-то урывками, эпизодами…
Кровать тряслась и подпрыгивала. Ребята изо всех сил вцепились в ее спинку. Одеяло и простыня развевались на ветру, обматываясь вокруг Кери и Чарльза, накрывая их, ослепляя и не давая дышать. Крутой вираж, воздушная яма… Затем — дзынь! Бум! Шмяк! И противный скрип.
Путешествие окончилось.
Ребята были потрясены и обессилены. Кери медленно вылезла из-под одеяла и принялась отплевываться, так как ей в рот набился пух от подушки. Стеганое одеяло плотно обернулось вокруг Чарльза и неровно свисало с медных стоек кровати. Поль все еще стоял на коленях в изголовье. Его лицо было красным, а волосы стояли дыбом.
— Ну и ну! — проговорил Чарльз через минуту и огляделся.
Они действительно были на Маркшем-сквер. Кровать остановилась поперек тротуара, частично перекрыв его. Прямо перед ребятами был дом 38 с черной парадной дверью, дорожками, выложенными разноцветными плитками, и железной оградой. Чарльз подозрительно огляделся по сторонам. Но ничего необычного не заметил.
Поль босиком пересек тротуар и позвонил в звонок. Было еще довольно светло, и Поль — в пижаме, с растрепанными волосами — производил довольно странное впечатление. Чарльз молился, чтобы дверь открылась как можно быстрее. (Ему совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь застал их здесь в подобном виде.)