Выбрать главу

определенно

будет весело, – склонившись к уху стрелка, прошептал бог. И тут же довольно ощутимо прикусил мочку. Распрямившись, он перешел к более интенсивным “ласкам”. Он прикусывал кожу между плечом и шеей, тут же зализывая укус, выкручивал соски и мягко поглаживал их ладонью. При этом все его движения несли в себе не желание возбудить и подарить наслаждение, а просто так. Как будто ребенок, получивший игрушку, о которой много слышал, но с которой понятия не имеет, как играть. Шипение Клинта, которого в очередной раз сильно укусили за сосок, ставший очень чувствительным после уделенного ему внимания, стал своеобразным сигналом. Перевернув стрелка на живот, Локи в последний момент будто спохватился, и подсунул ему под бедра подушку, в пародии на заботу. Уже приготовившийся к тому, что в него сейчас вломятся насухую, Клинт едва не дернулся, когда трикстер принялся уделять внимания его спине. Такое же... обходительное, как и до того. В какой-то момент в мыслях Клинта промелькнуло желание дать трикстеру пару советов, как нужно. Если не удается избежать этой участи, так хоть удовольствие получить, раз уж его не намерены насиловать сходу. Иначе зачем бы эти “ласки”? Так уж получилось, что, хоть он и отдавал предпочтение женщинам, о том, что и как происходит между мужчинами, Клинт знал не понаслышке. И надо сказать, опыт, ладно, опыты были удачными. Настолько, что его тело помимо разума вспомнило это и начало отвечать пусть на грубые, неумелые, но – ласки. Все же лучник был здоровым мужчиной в самом расцвете сил и имел некоторые потребности, которые в последние месяцы безжалостно игнорировались из-за боевой обстановки. Так почему бы не расслабиться и не получить удовольствие, которое предлагают? И Бартон очень пожалел, что не отважился озвучить свои предложения раньше, чем в него протиснулся первый палец. Хорошо еще, что хоть чем-то смазанный. И почти сразу к нему присоединился второй. Теперь Локи действовал более вдумчиво и тщательно. Несколько раз согнув пальцы, он все-таки нащупал тот самый бугорок и несколько раз надавил на него, посылая по телу стрелка шальные искры жгучего наслаждения. Дождавшись громких рваных выдохов, трикстер тихо рассмеялся над ухом лучника и вытащил пальцы из его тела, тут же пристраивая возле входа кое-что более крупное. – Думаешь, твой выбор был правильным? – раздался над ухом вопрос, заданный вкрадчивым тоном, и, прежде, чем Клинт понял, в чем он мог просчитаться, Локи вошел в него одним долгим сильным движением. От саднящей боли Клинт только сжался под неожиданно тяжелым телом и сдавленно застонал сквозь сжатые зубы. Застыв в нем, Локи даже как-то участливо погладил лучника по спине, покрытой капельками пота. Дождавшись, пока сбитое дыхание хоть немного придет в норму, он снова двинулся, вновь причиняя боль, только на этот раз не делая никаких поблажек. Правда, в какой-то момент, он как-то так сместился, что теперь к боли добавилось не менее интенсивное удовольствие. Сходя с ума от такого противоречия и жестких, частых толчков, Клинт начал потираться членом о подушку под бедрами. Но боль все еще была достаточно сильна, чтобы не давать достичь оргазма, поэтому Бартон протянул руку вниз, чтобы помочь себе. И был остановлен. Его руку перехватили и вернули ему же под голову, а над ухом раздался шепот: – Руки держи там. Потянешься к себе – привяжу и продолжу иметь все равно. И будто в наказание за своеволие, Локи вновь сместил угол проникновения так, что теперь была только боль. Быстрые толчки сменились на медленные, тягучие проникновения, от чего Клинт был готов волком завыть. Не выдержав такого издевательства, он сам завихлял бедрами, пытаясь поймать ту волшебную точку, прикосновение к которой могло сгладить весь этот кошмар. И трикстер позволил ему эту вольность. От облегчения, разлившегося по телу, Клинт едва не застонал. После той боли, что терзала тело всего несколькими секундами ранее, теперешнее удовольствие разливалось радужными вспышками под закрытыми веками от каждого, такого правильного, движения бога. Помня предупреждение Локи, Клинт начал все более нетерпеливо тереться бедрами о постель, в жажде достигнуть той разрядки, что уже узлом скрутилась в низу живота. И был остановлен еще одним зловещим смешком: – А знаешь, я передумал. Не только руки! После этого сильные пальцы вцепились в его бедра и приподняли так, что теперь он стоял на коленях. А подступающий оргазм был сметен волной обжигающей боли, от которой Хоукай начал беспомощно стонать. Казалось, что трикстер специально нашел тот угол, при котором движение будет причинять максимум боли. Вперед-назад, вперед-назад... Локи будто чувствовал, когда Клинт был готов раствориться в алом мареве, и останавливался, давая его измученному телу время хоть немного оклематься. А потом снова начинал двигаться. Поймав себя в какой-то момент на том, что капли, падающие с кончика его носа, стекают не со лба, а из глаз, Клинт, уже даже не веря, что его услышат, зашептал сорванным голосом: – Хватит, пожалуйста, хватит... пожалуйста, хватит, не надо... пожалуйста... – Разве это было так сложно? Ведь достаточно было только попросить, – угол и ритм снова сместился, но измученное тело отказывалось реагировать. Неодобрительно поцокав языком, Локи перенес свой вес на одну руку, а второй обхватил вялый член Клинта, и начал двигать ею в такт своим движениям. Это оказалось настолько приятно, что в какой-то момент лучник поймал себя на том, что вовсю подмахивает трикстеру. Осознав это, он содрогнулся от мысли, что сейчас бог опять передумает, и его снова будет ждать боль. Но Локи только что-то одобрительно мурлыкнул над ним, и начал двигаться как-то так, что Бартон едва орать не начал от наслаждения. А потом его накрыла блаженная истома самого оглушительного оргазма в его жизни. Придя в себя он понял три вещи: он лежит все так же на животе и под ним – огромное мокрое пятно. Рядом с ним никого нет. И что с постели он встать сможет не раньше завтрашнего дня, при этом радуя единственного свидетеля зрелищем крайне забавной походки. – Ну-ну, не все так страшно, агент Клинт Бартон, – с трудом повернув голову в другую сторону, стрелок обнаружил уже тщательно одетого Локи, сидящего в кресле и с каким-то недобрым любопытством разглядывающего Клинта. – Я тебя даже не порвал, так что... Взяв с подлокотника незамеченную стрелком баночку, он встал, и небрежно кинул ее на постель. – Я наконец-то закончил все свои дела, и могу уделять тебе то внимание, которого ты заслуживаешь. А так как секса у меня не было давно... Советую тебе этим воспользоваться, потому как я все же бог, и потребности у меня несколько... иные, чем у вас, смертных, – с этими словами, одарив напоследок лучника улыбкой, которой позавидует любой маньяк, он вышел. А Клинт как-то смутно задумался над вопросом: может, вместе с планом побега стоит подумать и о способе... самоликвидации?