– Прости, что задержался. Ли насел на меня с данными для «Уэбстер ревью», а ты же знаешь, какой он зануда. Ну а ты как, ангел мой?
Сердце сжимается. С этим вопросом Итан звонил мне каждый вечер, когда Карла уже едва справлялась. С этим же вопросом (а еще с бутылкой вина и утешающими объятиями) он появлялся у меня на пороге как раз тогда, когда я в нем нуждалась. Он повторил его, когда я вцепилась в его руку на похоронах Карлы.
Без Итана я бы не выкарабкалась. Я не уверена, что можно как-то отблагодарить человека, который был рядом в самые темные дни твоей жизни.
– Я… Нормально.
– Отпуск – это ведь хорошо.
– Думаешь? – Я опускаюсь на диван, а он садится рядом и кладет мои ноги к себе на колени.
– Знаю. Но если боишься отстать от дел, можешь помогать в моих проектах. А я расскажу Ребекке, как много ты мне помогаешь, чтобы она знала, что ты не теряешь времени, даже если не ходишь в офис.
Я удивленно смотрю на него.
– Ты серьезно?
– Конечно. Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. – Он целует меня.
Я любуюсь им в который раз: его изящный выразительный рот, шелковистые темные волосы, веснушки на скулах. До чего красивый. И приехал прямо сейчас, когда нужен мне больше всего. Как же мне повезло с ним!
Он тянется к сумке с ноутбуком, стоящей у дивана.
– Пройдешься со мной по завтрашней презентации для «Уэбстер ревью»?
На мгновение я засомневалась, но он уже ставит открытый ноутбук на мои ноги, и мне остается только лечь и слушать.
Через минуту понимаю: мне и впрямь лучше. Пока его тихий голос рассказывает о доходах и прогнозах, я словно возвращаюсь к жизни.
4. Эйлин
Пятничное утро выдалось суетным. Дек выпотрошил на крыльце мышь – спасибо, конечно, за кошачье проявление любви, но пришлось чистить любимые туфли. Из-за этого я чуть не опоздала в ратушу на собрание Деревенского Дозора.
Деревенский Дозор Хэмли – организация пусть и неофициальная, зато процветающая. Преступность очень волнует жителей Хэмли-на-Харксдейле. Даром что единственное преступление за пять лет – это кража газонокосилки Базиля. Как оказалось, ее взяла Бетси, которая клянется, что сначала спросила Базиля. Словом, криминалом у нас и не пахнет, поэтому собираться каждую неделю на два часа особой необходимости нет.
Но Хэмли повезло, что председателем Дозора выбрали меня. Бетси же стала моим заместителем – было решено, что Бетси не может возглавлять организацию, учитывая вышеупомянутую историю. Собрания теперь протекают куда интереснее. Поскольку Дозора формально не существует – мы всего лишь неравнодушные жители Хэмли, держащие ухо востро, – то и Устав со строгими правилами нам ни к чему. Поэтому мы перестали притворяться, что говорим о преступлениях, а просто сплетничаем и перемываем кости жителям соседних деревень. Еще у нас появилась традиция пить чай с печеньем, на стульях теперь лежат мягкие подушечки, и на двери весит табличка «Вход только для членов Дозора», вызывающая зависть случайных прохожих и греющая душу участников.
Бетси постукивает судейским молотком, призывая к тишине. Понятия не имею, где она его взяла, но пользуется она им по поводу и без. Как-то раз даже дала по лбу Базилю, когда тот слишком разошелся за партией в бинго. Тот, конечно, утих, но потом доктор Петер тактично объяснил Бетси, что после инсульта Базилю лучше избегать травм головы.
– Что там на повестке дня? – спрашивает Бетси, и я протягиваю ей список.
Собрание Деревенского Дозора Хэмли. 20 марта.
1. Приветствие
2. Чай, печенье
3. Петер: парковка перед клиникой
4. Роланд: все еще бойкотируем кафе Джулии? Может отменить? – у нее самые вкусные сэндвичи с беконом.
5. Бетси: кюлоты опять в моде?
6. Чай, печенье
7. Эйлин: Ночь золотой классики. Никаких фильмов с Джеком Николсоном. Надоело! Есть и другие прекрасные актеры в возрасте.
8. Базиль: последние новости о войне против белок.
9. Какое-нибудь преступление?
10. Чай, печенье
11. Проч.
За чай сегодня отвечает Базиль, значит, одни будут пить чуть подкрашенный кипяток, другие так просто сидеть с пакетиками в пустых чашках – подслеповатый Базиль вечно кого-нибудь да пропустит. Бетси, вот молодец, принесла столько разного печенья.
Я грызу имбирную палочку, пока Петер серьезно рассуждает о тех, кто «занимает электроскутерами сразу два места на парковке» – это про Роланда, – и объясняет, как «это мешает другим пациентам» – это про Базиля, он вечно жалуется.
Слушаю вполуха, параллельно размышляя о списке, оставшемся на столе в гостиной. Пытаюсь представить, каков в постели доктор Петер. Так увлеклась, что кусочек печенья попал не в то горло.