Алекс похлопал себя по карманам, нашел зажигалку, щелкнул колёсиком и поджег бабкину визитку.
— Стой спокойно, — скомандовал он и стал водить горящей бумажкой вдоль моей ауры.
Огонёк, пожирая бумажку, сыто потрескивал, и время от времени вспыхивал оранжевыми всполохами.
— Ну как? — спросил Алекс, когда визитка рассыпалась чёрным пеплом. — Полегчало?
Я прислушался к себе. Серая марля убралась, краски постепенно возвращались, да и голову перестали распиливать пополам.
— Кажется, да. Спасибо.
— Тогда пошли, — и шеф устремился туда, откуда слышался шелест покрышек и гул автомобильных гудков.
— Может, объясните, что это было? — догнав Алекса, я пошел с ним нога в ногу.
— Проверка, — небрежно пояснил шеф. — Думаешь: шли себе спокойно по аллее, присели перекусить на лавочку, и тут же встретили ведьму? Не много ли совпадений?
— А кто её мог подослать? «Семаргл»?
— Я думал о Совете. Но это тоже небезынтересная версия. Как раз ведьма-то и натолкнула меня на некоторые мысли…
— Проверить кладбище, которое раскопали строители?
— Жаль, Гиллель далеко. У него бы это получилось лучше.
— Можно его вызвать. Думаю, он не откажется нам помочь.
— Сами справимся. У Гиллеля и без нас дел по самое не балуйся.
— А может тогда… Мириам?
Алекс остановился.
— А тебе хотелось бы, чтобы она была здесь?
Я честно задумался. Представил, как она живёт в соседнем номере гостиницы, как мы, втроём, чинно ужинаем в ресторане…
— Наверное, нет, — покачал я головой. — Но если она может помочь…
— Разберёмся, — шеф вновь стремительно зашагал по аллее.
Впереди уже виднелась дорога, покрытая автомобилями, как фаланга панцирной пехоты — щитами. Они стояли плотно, бампер к бамперу, и непрерывно гудели.
— Кажись, пробка, — заметил я.
— Да, ничего хорошего, — вздохнул Алекс. — Ну-ка, дай трубу.
Я достал телефон. Шеф, покопавшись в папке, набрал какой-то номер.
— Геннадий? — сказал он в трубку. — Вы говорили, что с затруднениями я могу обращаться непосредственно к вам. Так вот: одно такое возникло. Нам с коллегой нужно попасть на кладбище… Разумеется, на то самое. И как можно быстрее. Сейчас сброшу геолокацию, — он нажал несколько кнопок. — О’кей, ждём.
— И что?
Шеф пожал плечами.
— Сказали подождать, не сходя с места.
— Что вы надеетесь там найти?
— Пока не знаю, — пожал плечами шеф.
Мы стояли посреди аллеи, людской поток обтекал нас с двух сторон. И вдруг…
— Вижу, — сказал я. — Оборотня вижу, вервольфа. Идёт прямо к нам.
— Стой спокойно, — посоветовал шеф. — Не показывай, что ты его видишь.
Мужик — лет тридцати, в серой толстовке с капюшоном, в джинсах и кроссовках, прошел мимо. Руки его были глубоко засунуты в карманы, лица из-под капюшона разглядеть не удалось. На спине толстовки была картинка с головой волка на фоне лунного диска. Из шеи волка вырывались языки пламени…
— Пасут? — спросил я.
— Не знаю, — было видно, что шефу происходящее совсем не нравится.
— Ещё один, — сказал я, заметив слева впереди девушку с необычной аурой. Воздух клубился вокруг неё, кипел, словно вода в чайнике. — Не знаю кто, точно не оборотень.
— Ламия, — определил Алекс. Молодец, кадет.
Впереди показался ещё один мужчина «с аурой». Широкоплечий седой старик, с бородой до пояса. Одет он был в тренировочный синий костюм, и шел бодрой рысью, опираясь на лыжные палки. Поравнявшись с нами, он приветливо кивнул, Алекс ответил тем же. Глаза у старика были изумрудные, цвета молодых берёзовых листьев. И пахло от него соответственно: берестой и ягодами.
— Знахарь, — известил меня Алекс.
— Он не стал от меня шарахаться, как та ведьма.
— Поверь, мон шер, не все в нашем мире такие нетерпимые. Со временем ты привыкнешь. Перестанешь замечать косые взгляды…
— А можно от этого избавится? — вопрос пришел сам собой, совершенно неожиданно. — Можно перестать быть стригоем?
— Можно, — улыбнулся шеф. — Посмертно.
— Вы всё шутите.
— Какие уж тут шутки, — фыркнул Алекс. А потом посмотрел на меня серьёзно. — Если и есть такой способ, то я о нём не знаю. Извини. Но если ты настроен решительно — можно поспрашивать.
— Спасибо.
Над деревьями раздалось мерное твок-твок-твок… Мы задрали головы.
Вертолёт, больше похожий на пучеглазую стрекозу, снижался прямо над нами. Был он небольшой, ладненький и ветра поднимал совсем немного. Он опускался на круглую площадку с клумбой, к которой сходились аллеи.
Прохожие шарахнулись в стороны.