Переход в неизведанное длится считанные секунды.
Лесная дорога, воронка, погибшие красноармейцы… Знакомо, очень знакомо. Я же… Я же здесь нашел свой телефон!
Ноги подкашиваются, усталость пробивается через пелену гнева. Что со мной сейчас было, дьявол его подери?! Всё разом вернулось на свои места крича о моём откровенном безумии. И снова ненависть, и снова желание убивать!..
Стой, стой, стой Иван! Это же… Это же оно, «Смерть всем нелюдям», как тогда в башне. Зараза, откуда это? Нет, я ошибся. Рядом с угнетением иконка похожая на тот кровавый бафф, но иная. «Ненависть к врагам рода людского» иконка оскаленного лица со светящимися красным глазами вызывает неоднозначные ощущения и мысли. «Вы один дерётесь против проклятого мира и его презренных обитателей. Её зов слышен вами даже за пределами Храмов Погибшего Королевства. Она простила вас и готова принять в свои заботливые объятия и помочь»
Она это Благая Богиня, Bona Dea? О-о-о, твою же мать, и эта прилипчивая сука тут вмешивается. Ненавижу… Вот, опять ненавижу, на ровном месте! А Бриду с Гобнейт? Этих дур что сами себя под пули вышвырнули? Туда и дорога… Да твою мать! Это же Брида и малышка Гоби! Моя семья…
Стараясь отдышаться, полез за флягой с водой и несколькими листочками трав. Весь этот безумный бред, смесь депрессии и безудержной ярости, нужно смыть, отвлечь рассудок. Из огня да в полымя.
Тихо так, мирно. Но так-то быть не должно, уходя в прошлый раз, оставил далёких товарищей сражаться где-то в этих лесах. Прикрыл их тыл, сообщил о колонне и ушел ожидать новых сигналов. Он и пришёл, а я жалел себя как безвольную кучу дерьма, плохо мне, больно. Слабак и нытик. Кинься горлом на штык, и освободи мир от своих страдашек, придурок!..
Гнев раздражает, и всё в себе тоже раздражает, и мир этот бесит. Замкнутый круг. Ну, так пользуйся гневом - встань и иди, слышишь? Хватит жалости, фарш не прокрутить назад. Смерть остаётся смертью, а ты пока живой. Вперёд!
Квест так и не обновился, никаких новых вводных нет. Посему отправился дальше по лесной дороге, где по всей логике должны быть бойцы РККА. Мозг всё же подсказал правильный путь – идти по проводу, что всё так же лежал по обочине. Вспышка раздражения за тупость и уже бегу вперёд. Каких-то десять минут бега, и я вижу что-то отличное от леса и дороги. Подводы, мёртвые лошади, перевёрнутые ящики из-под снарядов и патронов. Очень много всего такого, дорога дальше просто забита. Где-то впереди что-то чадит, и дым заволакивает обзор метрах в ста от начала этого затора. Тыл какой-то части. Короткий осмотр – и я не нахожу погибших людей, только следы крови и бинты. Словно лед из крошек эти следы ведут меня в сторону с дороги, на малозаметную тропку. Уже сходя с дороги, обратил внимание, что одна подвода и погибшая лошадь мне знакомы – они приходят на мой призыв транспорта. Совершенно точно они... Обрыв Связи – потому что все погибли? Все до единого?.. «Последний из людей»... Нет уж! Найду! Исправлю! Или умру хотя бы здесь, с ними... Не оборачиваюсь, не на что там больше смотреть, и убегаю по найденной тропинке... Под ногами теперь попадаются и стреляные гильзы. Нашлась пробитая каска СШ-36, винтовка Мосина с расколотым прикладом и без затвора, пустая санитарная сумка. Деревья перекрывали обзор, что там впереди, шел, петляя по этой тропе, пока не учуял носом стойкий запах гари с кислинкой сгоревшей взрывчатки. Благо уже знал такой запах, спасибо гранатам коих метнул уже прилично.
И вот картина развернулась предо мной во всей её уродливой красе. За очередным кустом лес оборвался и обернулся полем. Полем смертной брани. Сотни, а может, и тысячи трупов застилают изрытый воронками простор. Солдаты разных рас в своих национальных униформах лежат изломанными, а кое-где и просто порванными фигурками. Альвы, цверги, орхас... Красные, синие и зелёные формы. Грязь и кровь. Медленно оцениваю зрелище, двигая взглядом слева направо. Слева вдалеке, у самой опушке леса вижу разбитые орудия, повозки, какие-то заграждения. Справа, где поле слегка идёт вверх, на превосходящей высоте рваная полоса заграждений из колючей проволоки. Там концентрация тел просто чудовищная, трупы образуют настоящую стену у проволочного заграждения. И есть там кое-что отличающееся от прежней гаммы цветов – пятна цвета хаки.
Шагнув вперёд оступаюсь, чуть не падая в воронку. Под ногами, сокрытое тонким слоем земли, лежит тело. Тоже в хаки. Перевернув погибшего красноармейца, обнаруживаю знакомое лицо – это возница с подводы.