— У меня нет имени, только твой, Тана. Я твой верный страж и защитник, не больше и не меньше. Я - твоя дверь, и я люблю тебя.
— Моя... дверь? Я не понимаю. Это как метафора... — она нахмурилась, и брови ее снова напряглись в замешательстве.
— Твоя дверь. В твою квартиру, — я ярко улыбнулся, гордый и счастливый от того, что у меня наконец-то появился голос, чтобы сказать Тане, что я присматривал за ней.
Зубы ощущались странно, воздух и пространство во рту так отличались от плоских и твердых плоскостей моей "двери". Я был благодарен Тане за то, что она так часто оставляла включенным телевизор: он позволял мне изучать движения и выражения лиц, которые, как я надеялся, я сейчас имитировал настолько, что мог сойти за человека.
— Ого, я больше не буду есть эти пирожные перед сном. Это самый странный сон, который я когда-либо видела— она громко рассмеялась, похлопав меня по груди. — Кэти будет в восторге, когда я расскажу ей об этом. Моя дверь - ха!
Озадаченный, я осторожно обнял Тану за плечи, чтобы донести до нее свою настоятельную просьбу.
— Тана, пожалуйста. Мне сказали, что у меня есть только сегодняшний вечер, чтобы поговорить с тобой. Попросить тебя об одолжении. Пожалуйста, это очень серьезно, ты в опасности, и я не могу защитить тебя здесь.
Она криво усмехнулась, явно не воспринимая меня всерьез.
— Услуга, да? Так что, хочешь, я смажу твои петли?
Настала моя очередь краснеть от явного флирта в ее тоне, что было весьма необычным ощущением. Это было похоже на полуденное солнце на моем нарисованном фасаде, только сконцентрированное на моих теперь уже человеческих щеках.
— В некотором роде. Человек, который предложил мне это... — я указал назад и вперед между нами, — сказал, что мы должны быть вместе. Так, как ты со своей дрожащей синей палочкой.
Тана нахмурилась, беззвучно повторяя мои слова, пока обдумывала их, и вдруг ее осенило, когда она ткнула пальцем в мою грудную мышцу.
— А что ты, черт возьми, знаешь о моей дрожащей синей палочке, приятель? Это не твое собачье дело!
Я потер ладонью затылок, чувствуя себя неловко из-за внезапной смены настроения Таны. Почему она была так несчастна? Она всегда была в очень хорошем настроении, когда использовала свою дрожащую синюю палочку.
— Ты оставляешь дверь своей спальни открытой, я не думал, что тебе нужно уединение. Меньшую комнату с душем ты закрываешь по утрам и вечерам. Если ты хочешь побыть наедине со своей синей палочкой, почему ты оставляешь дверь открытой?
— Потому что я не знала, что моя чертова входная дверь - это вуайерист, чувак! — она расширила глаза и вскинула руки вверх, раздраженно жестикулируя. — Можешь не сомневаться, с этого момента я буду ее закрывать, — она подозрительно прищурилась. — Подожди, а дверь моей спальни тоже за мной наблюдает? Вы что, все извращенцы с прессом?
Я с негодованием выпрямился, хотя мой сравнительно гибкий позвоночник все еще казался странным по сравнению с моим обычным деревянным состоянием.
— Я сделан из цельного дуба, а не из прессованного картона, и ни одна из твоих других дверей не похожа на меня. Я твой защитник...
Она пренебрежительно махнула рукой.
— Да, да, и ты меня любишь, мы это уже проходили. Больше не смотри на меня с вибратором, чудак. Ты, конечно, горяч, но это мой сон, и я решаю, что делать, приятель.
Вздохнув от разочарования, в мой тон прокралось отчаяние.
— Пожалуйста, Тана. Рэндалл - убийца. Он убил ту девушку и собирается убить тебя. Я могу помочь тебе остановить его, но только если... — я протянул руки в знак согласия, раздвинув пальцы. — Я могу защитить вас, если смогу двигаться, если смогу бороться с ним и сдерживать его, но я не могу сделать это в одиночку, как дверь. Он сам войдет в твою квартиру. Он уже делал это раньше.
Тана схватила меня за предплечье и бросила гневный взгляд вверх.
— Подожди-подожди-подожди. Рэндалл - убийца? Я думала, он просто, ну, знаешь, жуткий неудачник. И подожди - что ты имеешь в виду, когда говоришь, что он делал это раньше? Он был в моей квартире, когда меня там не было?
Я нежно положил ее руку на свою.
— Да, когда ты была в супермаркете, несколько недель назад. Он смотрел, как ты уходишь, а потом воспользовался каким-то странным ключом в моем замке. Он вошел и забрал твое розовое белье, которое ты искала с прошлого месяца. Он порылся в твоих ящиках и положил все на место, но эти забрал с собой. Я хотел прищемить ему пальцы, поверь, хотел. Мне так жаль, Тана.
Ее глаза расширились и стали дикими, Тана запустила пальцы в свои волосы, вырываясь из моей нежной хватки.
— Черт возьми! Этот гребаный извращенец! Я не могу... — она резко, с надрывом вдохнула, обернувшись ко мне с паническим выражением лица. — Боже мой, что я говорю, к черту мои трусы, он мог убить меня во сне.
С жалобным звуком ужаса, вызванным осознанием того, что произошло, Тана вдруг бросилась мне на грудь, прижалась щекой к этой новой, незнакомой форме. Мои руки инстинктивно обвились вокруг нее, с удовольствием подражая объятиям, которые я видел в фильмах, которые смотрела Тана.