Продолжая пить кофе, девушка размышляла о том, на кого были бы похожи её дети. Потом она мечтательно приблизила к лицу свободную руку, согнула тонкие пальчики и посмотрела на аккуратный маникюр. Мысленно позволила себе немного расслабиться и проследила за тем, как начали удлиняться ногтевые пластины, скалывая лак и меняя окраску. «На меня», – пришла она к выводу.
– Эх, смотри, Коть! – пожаловалась она любимцу, разглядывая преобразившиеся ногти и возвращая им прежний вид. – Теперь маникюр придётся делать.
Животное ничего не ответило, только сыто заурчало, прикрыв глаза.
Опустив пустую чашку в раковину, девушка подошла к коту, ласково погладила его и прошептала:
– Всё-таки жаль, что ты не умеешь говорить, пообщались бы на досуге, – она наклонилась ближе, прикоснулась губами к мохнатой голове и вдохнула тёплый запах животного. – Ладно, я пошла собираться. Не скучай.
Оставив любимца греться в лучах утреннего солнца, девушка направилась в гардеробную. Переодевшись и собрав сумку для занятий спортом, она быстро заглянула на кухню, достала с верхней полки таблетницу и выпила приготовленные витамины. Это простое действие она никогда не пропускала.
3
Вторник, 09:04
Подземная парковка встретила Бориса тишиной. Длинные ряды дорогих автомобилей провожали безжизненными глазами-фарами его одинокую фигуру.
Борис следовал привычному маршруту, обходя вверенное ему помещение, как делал несколько раз в день. Приглушённый свет не напрягал уставшие после ночной смены глаза, а прохладный воздух, свободный от зловонных испарений расплавленного асфальта дарил чувство освобождения. Солнце было молодым, но уже сейчас, ранним утром, Борис знал, что скоро придёт жара.
Привыкший исполнять чёткие понятные приказы, он – бывший военный – устроился по знакомству на эту, как ему казалось, непыльную работу, соблазнившись высоким окладом, однако, через несколько месяцев с удивлением обнаружил зародившееся внутри презрение – тихое презрение ко всему, что его окружало.
«Прав был Задорнов, – думал Борис, – нельзя в России заработать большие деньги, не воруя…»
Борис не любил людей, старался свести общение с ними к минимуму, но работа обязывала здороваться с жильцами дома. В такие моменты он, герой войны, испытывал ещё одно новое для себя чувство – унижение. Он чувствовал себя незваным гостем, кто украдкой смотрел в дверной проём богатой жизни, и понимал, что никогда не станет частью этого закрытого для простых смертных мира.
В свои тридцать шесть лет охранник частного агентства нажил только контузию, что не давала о себе забыть затяжными мигренями, а вот комната в коммуналке досталась ему в наследство от матери. С приходом в город жары, головные боли участились, и в те дни, когда недуг неумолимо брал своё, Борис искал спасения в прохладе подземелья, ловя губами спёртый воздух бензиновых паров.
В один из таких приступов мигрени, настолько сильной, что мутился взор и путались мысли, Борис, ища спасения в прохладе парковки, увидел там её – стройную, невысокого роста девушку со светлыми вьющимися волосами, и… боль отступила. Незнакомка вышла из подъезда, неся в руках спортивную сумку, села в один из припаркованных на стоянке автомобилей и уехала. А Борис стоял и смотрел ей во след.
Он замечал её и после: на улице, на прогулке в парке. Взгляд против воли бравого вояки тянулся к девушке, хотел запечатлеть в памяти образ: лёгкая походка, плавные движения, солнечный свет, словно запутавшийся в длинных волосах. Борис проходил мимо незамеченным. Украдкой наблюдал, как она общается с соседями, улыбается в ответ кому-то другому. Не ему. Издалека ловил её улыбку и улыбался, будто ей в ответ.
Спустившись этим утром на парковку, Борис шёл привычным маршрутом: обошёл по периметру стоянку и проверил, заперты ли подсобные помещения. Уже заканчивая обход, охранник услышал скип открывавшейся двери и, ведомый неким шестым чувством, остановился. И обернулся. Из двери выходила она – его незнакомка в лёгком костюме, не стеснявшем движения, с бутылкой воды в одной руке и спортивной сумкой – в другой.
Казалось, девушка плыла сквозь пространство, настолько завораживавшей была её походка, а ножки, обутые в светлые кеды, едва касались бетонного пола.
«Чистая красота», – мелькнуло в голове охранника, и в этот момент, словно услышав его мысли, незнакомка повернулась к нему и улыбнулась, заставив безопасника замереть на месте и, задержав дыхание, смотреть вслед удалявшейся фигурке девушки.
В тишине стоянки звякнули ключи, пикнула сигнализация, хлопнула дверца тёмно-красного Инфинити, пряча незнакомку из виду, загорелись фары, заурчал двигатель, и автомобиль начал плавно выруливать к выезду из парковки.