- Фатей. Предлагаю перетащить сюда наши повозки и тут заночевать. Как думаешь? - вот не верю, что бывшие хозяева опять вернутся. Но всё может быть. Придётся дежурить по двое. Сам в это время смотрю на Рема, который забрался в один из шалашей и что-то там делает.
- Не знаю...а если... вернутся? - медленно выговаривая слова, спросил он.
- Не думаю. Они подумают, что мы удрали...А потом, ты на что? Предупредишь - отвечаю ему.
Он вопросительно посмотрел на меня.
- Пётр дуй за возком Саввы. Начинайте всё перевозить. Балок с печкой самым последним. Фатей, а мы с тобой по кругу пойдём... вокруг стоянки и всё осмотрим. Да, что там Рем делает?
Нагибаюсь и смотрю в шалаш. Рем присел на брошенную и скомканную шкуру. Положил голову на свои передние лапы и оттопырил задницу. Явно приготовился к прыжку, уставившись на кусок бревна с прикреплённой мелкой цепочкой.
- Что за хрень? - выругался я. Отодвигаю собаку и выволакиваю за край полено, обрубленное с двух концов.
- Тук-тук. И кто у нас в теремочке живёт? - произношу, а сам осторожно тяну за цепочку. Из дупла сверкают две зеленовато-чёрных бусинки - глазика, и появляется мордочка лопоухого зверька, похожего на лисёнка. Но вот цвет меха меня смущает. Он коричнево-серой раскраски. Никогда не видел, такого зверя.
- Кто же ты такой?
- Соболь - произносит Фатей подошедший ко мне.
- Соболь? Ах вот ты, какое мягкое золото России - немного подумал, рассматривая упирающегося и шипящего зверька. - И соболю... работу найдём. Иждивенцев мы кормить не будем - отпускаю цепочку, зверёк прячется полностью назад. Я уже сталкивался здесь с тем, что многие, кто мог себе это позволить, держат хорьков или норок. Богатые - кошек. Мыши, крысы и тут тоже дают "жару" жителям. Хорьков же ещё используют и для приманивания вшей от хозяина. Поэтому от таких хозяев я держусь подальше.
Дед Иван мне уже жаловался, что в коровнике завелись мыши. Вот им и будет "пушистый подарок". А я ещё думал, а не завести ли мне кошку? Вот только я не помню, приручается соболь или нет? Водружаю полено наверх шалаша из еловых веток, подперев палкой.
- Пошли. Надо всё облазить, пока видно - киваю ему. Темнеет-то рано, да и других дел много.
В результате наших с Фатеем поисков, нашли только хорошую бурку, явно скинутую перед атакой. Но не лохматую, как в кино, а из серого войлока. А я-то думал, что они намного позже появились. Наверное, это Кологривова. Только он был в лёгком мундире для такого мороза. Много в это время меня удивляет, многое ставит в откровенный тупик. О чём-то я знал, о чём-то догадываюсь, а часто и сам несу такую ахинею, что ... и заставляю ещё и верить в это других. Вот историкам "счастье" будет...не на одну диссертацию написать.
В это время Захар с Саввой уже везли труп лошади. Догадались сделать волокушу и использовали трофейную лошадь. Молодцы, а я вот и не сообразил.
- Надо быстрее убитых лошадей разделывать - говорит Фатей.
- Бери кого надо, но чуть в стороне - соглашаюсь я. Коней я ещё не разделывал, жуть. Передёрнул плечами. - А я пока сам покараулю. Скажи, чтобы подрубленные ёлки тоже привезли на стоянку.
И как тут можно покараулить, когда кругом такой шум? Мне же ничего не слышно. Немного отхожу от стоянки и прячусь за деревом, осматривая окрестности. Да, на таком морозе надо двигаться, а не стоять спокойно.
Осторожно начинаю движение, обходя стоянку по кругу. Стараюсь прятаться в складках местности. Старайся не старайся, а Чингачгук из меня не получается.
- И почему я лыжи не сделал? - проваливаясь, очередной раз в снег, задаю себе дурацкий вопрос.
Замёрз, налазился, и полез греться в балок. Меня сменил Фатей.
- Возьми Рема, а то он вообще... обнаглел - отдаю команду.
Захар, Савва и полицейские уже вытащили внутренности из коней. Выбросили всю требуху и спустили кровь, забрали только сердце и печень. Ждали дальнейшей команды, суетясь по мелочам. Отогреваюсь, а заодно осматриваю Воробьёва, который уже окончательно пришёл в себя.
- Ты как Василий? - спрашиваю его.
- Гад, конём сшиб - морщится полицейский.
- Лежи, лежи. Без тебя пока справляемся - успокаиваю его.
Семён лежит на животе, на верхней полке и накрытый курткой. На его лице "блуждает улыбка", после опиумной настойки.
Перебираю доставшиеся нам оружие и амуницию. Остальные вещи я запретил вносить в балок. Побоялся. Только вшей и блох нам тут не хватает. Так. Что тут у нас есть? Так прямой длинный палаш, м...сомнительного качества. Кривая турецкая или иранская сабля. Трудно что-то сразу сказать о ней. Могут быть сюрпризы с её стороны, посмотрим и посоветуемся. Так, какой-то меч с зубцами на обухе и с медной загнутой ручкой, так...а я же такой уже видел. Седельные сумки со всякой всячиной. Мелкие сёдла с убитых лошадей. Ладно, пора выходить.
Глава - 14.
- Давайте, поставьте балок, вон туда - начал отдавать команды. Потом срубленными ёлками, загораживаем проход, делаем баррикады. Лошадей ставим ближе к балку, на морды - мешки с овсом. Работы хватило всем. Наконец, более или менее разобрались. Развели нормальный костёр и начали варить сердце и жарить печень лошадей. Я беру два кусочка сырой печени и подхожу к шалашу с поленом.
- Не знаю, как тебя раньше кормили,... но уши пока больше, чем морда. Непорядок - и кладу кусочек печени почти в дупло. Он тут же исчез, и послышалось чавканье.
- Как же тебя зовут? М...буду...звать тебя Кешей. На, жуй - сую второй кусок. Опять чавканье. - А теперь вылезай и заступай на охрану государственной границы...тьфу ты...границы стоянки - стучу пальцем по бревну. - Давай, давай.
Теперь я внимательно рассматриваю четыре замёрзших трупа. Двух мёртвых крестьян уже оттащили подальше, сняв предварительно тулупы и другую одежду. Я бы и этих бросил, но нельзя, двое - точно дворяне.
- Надо бы всех разбойников на опознание отвезти - подошёл Пётр.
- Надо бы. Но кто потащит их в Венёва? - спрашиваю его. - Те клячи, что выделило ваше начальство, еле ноги с голодухи переставляют. Мясо,... сам понимаешь, в такой голодный год я не брошу. Саней нет. На волокушах много не увезёшь. Плюс эти...четыре трупа. Что делать?
? - морщит лоб.
- Хочешь, делай волокуши, и тащите их сами - подвожу итог. Не захотел.
Разгоняю всех заниматься делами. Сам сажусь на корточки перед мертвыми владельцами коней. Первым оказался мужик, с которым я поссорился в Туле. Он бил по лицу мастера-медяньщика своими перчатками за какой-то незначительный поступок. А мне некогда было ждать, спешил. Срочно нужен был именно этот мастер. Потом этот прыщ ещё пытался вызвать меня на дуэль за вмешательство. Как же его...а вспомнил... Бобриков ...или Бубликов. Я его тогда откровенно послал и его, и дуэль, туда же. Он ещё чего-то там кричал о мести, но я просто отмахнулся - очень спешил. Вот же чёрт, а я ещё так легко к этому отнёсся. Оказывается у меня врагов в Туле уже "целый мешок". А я ещё считал, что веду себя осторожно. Надо срочно вооружаться и кирасу надевать под куртку. Хоть какую. А-то точно сталь в бок получу. Это в него я стрелял и промазал. А он за мной в возок скаканул. Задираю офицерскую серую длинную шинель, на спине залитую кровью, куда вонзил свой клинок Фатей. Обшариваю тело, нисколько не смущаясь, да и с чего бы. Как говорится, что с бою взято, то свято. Ничего кроме денег и ценных бумаг я брать не буду. Мне ещё мести дворянских родов только не хватает за какие-нибудь мелочи, о которых я и понятия не имею. Деньги это дело такое...не особо доказуемое. Да и нападение на меня налицо. Претензии по этому поводу предъявлять вряд ли будут. А вот с вещами,.. с ними могут возникнуть проблемы и не малые. Ещё обычный грабёж прилепят. Всё же местные ухари. Нашарил часы, брать не стал. Какая-то цепочка, наверное, с крестиком или ладанка, пусть висит. Оп-а, а вот этот мешочек-кошелочек с тесёмочкой мне вполне подходит. Прячу его в свой карман, чтобы никто не видел.