– Что не так с плитой, миссис Битон? – сурово приподнял бровь дворецкий.
– Ее пора чернить!
– Разве это не дело слуг? Я должен вызвать кого-то из Лондона, чтобы вашу плиту немного покрасили?
– Я заставлю сделать это Клару, хоть, Господь свидетель, она ленива до безобразия и почернит как попало.
– Давно бы так и поступили, вместо того чтобы обсуждать действия миледи. – Было ясно, что мистер Бишоп не потерпит разговоров не только о леди Вайолет или графе Грэнтэме, но и о молодой миледи. Неважно, что она американка.
У мистера Бишопа была еще одна причина поддерживать Кору – он радовался, что миледи заметила воровские наклонности управляющего и пыталась пресечь их или хотя бы показать, что все видит. Ни прежний граф Грэнтэм, ни нынешний, его сын Роберт, не желали слышать о подобных подозрениях от дворецкого, которому было жаль денег семейства Кроули, явно оседавших в бездонных карманах управляющего. Может, миледи заставит молодого графа прислушаться и проверить счета?
– До завтра, миссис Битон…
На эти весьма приветливые слова лакея Доминика кухарка никак не отреагировала. Она поправила капор и решительно направилась прочь от дома, сделав вид, что не замечает тронувшуюся следом коляску. Кучер окликнул ее как можно приветливей:
– Миссис Битон, погодите, я не успеваю за вами.
– К чему вам успевать за мной?
Кухарка сделала вид, что не подозревала о паре лошадей, великолепной легкой двухместной коляске и кучере на козлах.
– Миледи приказала отвезти вас в Йорк, если вы собрались туда.
Конечно, миссис Битон хотелось уточнить, какая именно миледи, их теперь в Даунтоне две, но она сочла это унизительным и ехидно поинтересовалась:
– А если не туда?
– Тогда куда скажете. Садитесь, начинается дождь, вы промокнете.
Кухарка уселась в ландо с оскорбленным видом, кучер Гарри дернул поводья.
– Куда вас везти?
– В Йорк!
Поездка миссис Битон в Йорк означала, что в Даунтоне гости, готовить для которых будет Нэнси Аллен. А поскольку миссис Битон находиться одновременно с Нэнси в кухне не могла никоим образом, она вынуждена брать выходной. В последнее время выходные участились…
В Даунтоне и впрямь гости, хотя и не столь знатные, чтобы демонстрировать все умения Нэнси, приобретенные ею за время обучения во Франции, – к леди Вайолет приехали две дамы из Йорка, якобы напомнить о работе дамского Комитета. А в действительности чтобы поглазеть на Кору и разузнать о новом владельце поместья Найт-Хилл, «этом американце».
По слухам, невестка леди Вайолет, новая графиня Грэнтэм, знала мистера Невилла еще в Америке. Конечно, дам интересовало, насколько мистер Невилл дик, не носит ли он перо в волосах (да-да, преподобный отец Диксон утверждал, что у американских индейцев перья – обычное украшение) и каково его состояние.
Прочитав послание, в котором дамы просили позволить им навестить леди Вайолет, она хмыкнула:
– Кора, полагаю, нужно отправить записку мистеру Невиллу с приглашением к нам на обед.
– Мне? – удивилась Кора.
А потом свекровь будет говорить, что она излишне много внимания уделяет своему прежнему американскому другу…
– Хорошо, я напишу. И попросите Нэнси приготовить обед, у нас будут дамы из Комитета.
В результате хлопот Коры, Нэнси и самой леди Вайолет на обед собралось вполне приятное и занятное общество – сама вдовствующая графиня, две заклятые подруги из Йорка миссис Вильямс и леди Кэтрин Фэрфакс с дочерью леди Гарриет, а также Роберт, леди Эдит и двое американцев – Кора и Генри Невилл.
Нэнси появилась в кухне, приветствовала всех своим зычным голосом и, закатав рукава, принялась орудовать у плиты. Кажется, ее даже не удивило отсутствие некоторых кухонных принадлежностей – кухарка просто отправила Мэри за недостающим в Дауэрхаус. Миссис Битон не впервые поступала столь некрасиво – прятала необходимые мешалки, сковороды или черпаки, на время покидая кухню.
Чернокожая кухарка умела делать несколько дел сразу, под ее руками все резалось, крошилось, смешивалось и натиралось мгновенно, а потому немного погодя по кухне и всему нижнему этажу уже разносились умопомрачительные запахи, свидетельствующие о том, что у плиты Нэнси. К впечатляющему облику рослой чернокожей кухарки давно привыкли, хотя не все воспринимали ее одинаково. Младшая горничная Мэри, помогавшая Нэнси в Дауэрхаусе, толстуху обожала, а Эллис, хотя и была доброй и справедливой, примириться с особенностями Нэнси не смогла и делала все, чтобы избежать обедов или ужинов, приготовленных ею. Капризничал и Джон, относившийся к Нэнси с пренебрежением. Дворецкий мистер Бишоп и экономка Даунтона мисс Эрлин вели себя сдержанно.