И от запаха хмельной ! Окровавленной зари ! Забери меня с собой ! Волчья стая ! Забери !! З А Б Е Р И !!! – наращивая давление на психику, последнее слова уже не пел громко – кричал в зал, вскинув руки к потолку. Дикий, полный жуткого ужаса вой волка-оборотня вылетел из горла; взлетел к потолку и обрушился в зал ! Прямо в открытые души и сознание сидящих и внимающих ! Он ломал психику; скручивал нервы и мышцы в тугие канаты и гнал обезумевшее сознание в любое укрытие ! Но сила звука снижалась – вроде как отдаляясь и, наконец совсем затихла – где то там, вдали… Я опустил голову, чтобы сидящие в зале не видели моей зловещей ухмылки: я жадно втягивал в себя огромные клубки эмоций, исходящих от каждого сидящего в зале ! Потрясающее ощущение ! Как бы не стать тебе эмоциональным наркоманом… С пару минут не поднимал взгляда – не хотелось видеть лиц сидящих в зале. Всё же это моих рук дело – такие переживания ! Я не удивлюсь – если у кого то окажутся мокрыми трусы. Или трусики… Наконец решился – посмотрел в зал… Да… - потрясение, шок, ужас и восхищение. И полные злобы лица некоторых дам. И мужчин тоже… Ну простите – я не хотел: так получилось, правда… Закончить – что ли ? Да нет – нельзя на этом остановиться: надо закончить чем-нибудь таким – помягче… Даже не поворачиваясь – "дотянулся" до сознания музыкантов… Зазвучал печально саксофон; к нему подключилась скрипка, а за ней и негромко поддержала мелодию гитара… Я запел – грустно, безнадёжно:
Я сам не знаю до сих пор… За что мне это – право слово…
Но я живу теперь – как вор… Укравший счастье у другого…
Она мне – даже не жена… Но перед нею я в ответе… - осмысленно, с нотками понимания и радости в голосе, продолжил петь я
Всё потому что мне она… Теперь дороже всех на свете ! С улыбкой поделился я своими чувствами с сидящими в зале:
Эта женщина – которую люблю я очень. Эта женщина – которая мне снится ночью… Эта женщина – которая глядит с тревогой и мольбой…
Эта женщина – которая подобна чуду ! Эта женщина – которую я помнить буду ! Эта женщина – которой… - тут мой голос начал твердеть в убеждении и отчаянии - … никогда ! Не стать !! Моей женой !!! Вот так: начал за здравие – а кончил за упокой… Но это же не я – это песня такая !
Дождь барабанит за стеклом. А мне в такую ночь не спится… - пел второй куплет с болью и тоской. – Я был ничейным журавлём ! – закричал в отчаянии в зал – Она – в чужой руке синицей… Повернулся к Кораблёвой…
Она мне даже не жена… - выдохнул в отчаянии – Но где найти слова и силы ! Чтобы поверила она !!! – закричал уже в лицо Насте – И от меня не уходила… – с отчаянием и надеждой пропел последние слова…
Эта девушка, которую люблю я очень. Эта девушка – которая мне снится ночью. Эта девушка, которая глядит с тревогой и мольбой…
Эта девушка – которая подобна чуду ! Эта девушка – которую любить я буду ! Эта девушка – которой… Никогда ! Не стать !! Моей ! женой !!! -закончил я безжалостно, и повторил припев – теперь уже Соловьёвой, сидевшей со слезами на глазах… Но закончил – уже с грустью и сожалением… Закончилась песня; я спустился с эстрады и пошёл к нашему столику… Что там чувствуют сидящие в зале и что думают – меня не волновало. Абсолютно ! Вы хотели песен – вы их получили ! – думал я, с мстительной радостью. А кому не понравилось – то ваше дело…
Встретили меня по разному… Борисов изобразил хищный оскал на лице, но получилась кривая ухмылка… Настя – подозрительно ярко блестевшими глазами. Татьяна ? Скорее испуганными… Сестрёнка – со смесью страха и обожания в глазах ! Хафизов ? Через чур бледноват – по моему… Он потом рассказал, что там – под Казанью, их семейству пришлось столкнуться зимой с волчьей стаей. Еле ушли ! И вот почти такой же вой остался у него в памяти. С детства… Как всегда – первой заговорила Кораблёва…
- Мишенька… Ну нельзя же так ! Ты хоть бы предупреждал ! А то я чуть не описалась от страха… - с детской непосредственностью выпалила она… А глаза то блестят – словно кокса нюхнула !
- Но ведь не… ? - спросил её. Она фыркнула возмущённо:
- Конечно не… ! А ты – Наташка ? Сестрёнка замотала головой…
- А ты Танюха ? – повернулась неугомонная к "сопернице"… Та только качнула головой, продолжая пристально смотреть на меня.
- Что – Соловьёва ? – не выдержал я. Татьяна задумчиво произнесла: