Достав небольшой свернутый лист пергамента, Гарри с удивлением увидел сверху надпись «Гарри Поттеру». Замешкавшись на секунду, он развернул лист, не ожидая от подобного послания ничего хорошего. А пробежав глазами строки записки, он убедился, что его предчувствия полностью оправдались. Он глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и еще раз медленно прочел: «Сегодня у Гермионы в полночь свидание с Виктором Крамом в зале славы. Думаю, тебе будет интересно посмотреть на них. Твой искренний друг».
Глава 7
Глава 7
* * *
Укрывшись под мантией-невидимкой, Гарри сидел на полу в коридоре возле выхода из башни Гриффиндора. Часы на его руке показывали половину одиннадцатого, и Поттер ожидал, что в ближайшие минуты Гермиона выйдет из-за портрета Толстой Дамы. Он в очередной раз проверил местонахождение подруги по карте Мародеров и убедился, что она все еще не покидала свою спальню.
В первые секунды после прочтения записки Гарри хотелось немедленно бежать к Гермионе, чтобы убедиться, что все это просто страшный сон, но Поттер сумел сдержать себя и по возможности спокойно обдумать ситуацию. В конце концов, до тех пор, пока девушка не выйдет из своей спальни, возможности пообщаться с ней все равно не представится.
Для начала Гарри напомнил себе, что Крам и его Гермиона вполне могут дружески общаться, но в их романтические отношения гриффиндорец верить решительно отказывался. С другой стороны, если бы Гермиона хотела просто пообщаться с другом, она не стала бы это делать ночью в зале славы. Конечно, могли возникнуть какие-то фантастические обстоятельства, вынуждающие ее поступать именно так, но Гарри посчитал это откровенным бредом.
Но если это была встреча двух влюбленных, то тогда бред превращался из просто откровенного в полнейший. Даже если на секунду допустить, что мисс Грейнджер внезапно воспылала страстью к всемирно известной звезде спорта и решила променять компанию Поттера на нечто более привлекательное, то она вела бы себя абсолютно иначе. Гарри был абсолютно уверен, что случись такое, его подруга в любом случае сначала откровенно поговорила бы с ним, расставив в их отношениях все точки над «i».
Кроме того, Поттер не мог представить, что же должно было случиться, чтобы их с Гермионой отношения так внезапно изменились. Если сегодня в начале ужина рядом с Гарри сидела любящая его подруга, то из-за стола встала уже чужая девушка. Следовательно, корень проблемы нужно было искать там.
Фрагменты видения, услужливо вставшие перед глазами гриффиндорца, подсказали ему очевидную причину изменений, происшедших с мисс Грейнджер. Подобные броски чувств вполне могло вызвать одно достаточно известное зелье — Амортенция. Тогда все события сегодняшнего вечера становились на свои места.
Скорее всего, за ужином Джинни нашептывала Гермионе о слухах, в которых говорилось, что Крам будет встречаться с мисс Грейнджер в зале славы. В нормальном состоянии подруга Гарри возмутилась бы по этому поводу, но в это время очень удачно случилась неприятность с Роном. Гарри ни на секунду не усомнился, что близнецы с радостью откликнулись на просьбу сестренки подшутить над младшим братом. Им бы и в голову не пришло интересоваться, зачем это ей понадобилось, так что с решением задачи отвлечения всеобщего внимания у Джинни проблем не возникло. А пока все взгляды были устремлены на кричащего Рона, у мисс Уизли вполне хватило времени, чтобы подлить зелье в стакан подруги и вложить записку в карман Поттеру. После этого рядом с Гарри сидела уже совсем другая мисс Грейнджер.
Гарри несколько раз проверил ход своих рассуждений, меряя шагами спальню, и пришел к выводу, что это наиболее вероятный сценарий произошедших сегодня событий, полностью объясняющий и поведение Гермионы после ужина, и эту записку от неизвестного «друга». Как не хотелось ему верить, что маленькая Джинни, которую он считал своей сестрой, не способна на подобную подлость, однако память коварно напоминала и о влюбленных взглядах девушки, частенько бросаемых на него, и об измене повзрослевшей Джиниверы. Поттер решил придерживаться именно этой версии при дальнейшем планировании своих действий, хотя в нем еще теплилась надежда, что сестренка Рона окажется не при чем.