В восемьдесят пятом году был принят план проникновения исламизма на территорию СССР, план распространения движения муджахеддинов и возрождения басмачества. Все это — планировалось на долгую, длиной в десятилетия игру — британцы еще не знали, что СССР рухнет через пять лет. Но когда стало понятно, что державе осталось немного — переориентировались быстро.
Конечно, Джохар Дудаев был у них на заметке. Он не мог быть на заметке хотя бы потому, что воевал в Афганистане и подлежал ликвидации моджахедами. Был он на заметке еще и потому, что бы генералом Советской армии и одновременно выходцем с Кавказа, представителем малого и пострадавшего народа. В отличие от советских «мыслителей» тупо пережевывавших жвачку «пролетарского интернационализма» — британцы знали, сколь опасен и разрушителен может быть национализм, и брали на заметку тех, кто мог в будущем возглавить национальные движения. Тут банально совпали интересы — британской разведки и руководства РСФСР. Правда, британцы знали то, о чем валуховатые «россияне» даже не догадывались. Куда им, с Высшей партийной школой в таких тонкостях то разбираться…
Прежде всего, британцы знали о том, что Дудаев был евреем. Горским евреем, но это не меняло дело. Фамилия Дудаев происходило от «Дада», что означает — горский еврей [136]. Дудаев знал об этом и не только знал — он, например, призывал совершать намазы три раза в день, а не пять и почитать не пятницу, а субботу [137], за что в любой мусульманской стране его немедленно зарезали бы. У Дудаева не было сильного тейпа — как раз потому, что он был еврей.
Британцы знали и о том, что Дудаев воевал в Афганистане и совершал боевые вылеты, в ходе которых погибло немало моджахедов. Учитывая, что бандитско-террористическое движение моджахедов никуда не делось, более того — британцы делали на него серьезную ставку в вопросе проникновения в Среднюю Азию и на Кавказ — старое поле «Большой игры», ведущейся в регионе уже двести лет. В Чечне — никогда не было сильных исламских правоведов, знатоков исламского права, авторитетных богословов, которые могли бы как-то оправдать или защитить президента — зато было полно новообращенных. Знаете ведь, как новообращенный, да и просто человек узнавший какую-то истину — относится к этой истине: поначалу как к иконе, как к сокровенному, яростно безумно отражая все нападки поколебать веру. Это когда потом выясняется, что мулла на закят себе дом построил и свинину ест — начинаются сомнения, а пока… Перед моджахедами и их новым лидером, богоподобным Осамой бен Ладеном — Дудаев выглядел бы очень бледно.
Дудаев, советский авиационный генерал, привыкший к порядку воинской части — к девяносто второму году оказался брошенным в республике с богатыми воровскими и бандитскими традициями совершенно один. Российской власти он оказался не нужен — Горбачев просто уступил страну без боя, зачем теперь был нужен сепаратизм. Британцы перестраивали политику — они тоже не совсем были готовы к крушению СССР, по их расчетам это должно было произойти в лучшем случае лет через десять, причем самые радужные сценарии предполагали серьезное ослабление и погружение СССР в себя — но никак не полный его распад. Надо было что-то делать… элементарно кормить людей. Дудаев понимал, что вооруженные люди, толпящиеся у его дворца — завтра скинут его так же просто как сейчас поют здравицы в его честь. Уже возникала оппозиция, тейпы собирали боевые отряды и начинали бороться за власть. Дудаева не поддерживал Хасбулатов — второй по должности человек в Российской Федерации на тот момент. Из тюрьмы вышел Лабазанов и собрал сильный отряд боевиков — бывших уголовников. Надо было что-то делать.
Вопреки общепринятому мнению — Джохар Дудаев был очень масштабной политической фигурой. Далеко не слабаком, далеко не дураком — с поправкой на масштабы Чечни его можно было сравнивать даже с Лениным. Видимо, прошлое армейского политического руководителя, и изучение трудов Ленина дало ему подсказку как поступить: он не мог остановить бардак в республике, он не мог ни отобрать оружие у молодых парней, шляющихся по Грозному, ни дать им работу. В этом случае оставалось одно: дать людям то, что они хотят и неважно, насколько дико это выглядит. Не можешь победить — возглавь и посмотри, что будет. Именно так — сделал Дудаев. Увы — чеченцы хотели резать русских… и он ничего с этим сделать не мог.
Почти сразу — он сделал две вещи. Первая — удалась. Вторая — стала причиной его гибели, просто потому что он слишком много знал.
Первая вещь — это превращение республики в некую черную дыру для финансовых транзакций (читай — махинаций). Пусть Дудаев не был хорошим чеченцем — но он был евреем и на этом мог играть. И играл. То, что просочилось в прессу — фальшивые авизо — было лишь верхушкой айсберга. Смешно думать, что авизо затеяли чеченцы — ну откуда им знать механизм работы банковской системы, тогда еще очень несовершенной. Но на чеченцев можно было много чего списать. Платой за это было то, что федеральный центр продолжал финансировать по сути отколовшуюся и явно сепаратистскую республику.
Вторая вещь — Конфедерация горских народов Кавказа.
Про эту организацию — сейчас почти забыли, про нее неизвестно почти ничего правдивого. А ведь в начале девяностых — это был мощнейший инструмент, позволявший разруливать интересы целом регионе, в перспективе — и не только в нем одном.
Конфедерация горских народов Кавказа была в августе восемьдесят девятого года в Сухуми. Сама по себе дата примечательная — очевидно, кто-то очень умный заранее готовил позиции [138]. Антибританские позиции — не стоит думать, что в КГБ работали глупые люди — все всё прекрасно понимали, и на исламистскую заразу, идущую с юга — готовили «асимметричный» ответ. Второй съезд — был в девяностом году в Нальчике, на территории РСФСР. В момент крушения СССР и разгрома КГБ — нити управления, по-видимому, были утрачены и какое-то время, года два — КГНК жило своей собственной жизнью. Но потом — нити управления были восстановлены. Видимо, это произошло во время войны в Абхазии — уникальной войны, где Шамиль Басаев сражался рука об руку с русскими казаками и российскими военными.
Отвлечемся на минуту. Известно: все есть яд — и все есть лекарство, вопрос лишь в дозе. КГНК при умелом управлении и сильном государстве — могло стать мощнейшим инструментом вмешательства во всем регионе. И надежным заслоном исламистской заразе, которую сюда несли ваххабиты при прямой поддержке англичан и американцев [139]. Наличие мощной боевой группировки, состоящей из подготовленных боевиков, способных перемещаться по всему региону, устроить теракт, восстание, путч, все что угодно… — и при этом юридически никак не связанной с Россией — ставило весь регион под контроль России. В третьем мире — а то, что к югу от России это третий мир — не уважают слова, там уважают силу. И страх. Ни одно государство в регионе не осмелилось бы затронуть интересы России, опасаясь силового ответа. А потом… потом ведь и на Ближнем Востоке проживают большие диаспоры выходцев с Кавказа. Очень большие…
Никто так не задумывался — а на что рассчитывал Хасбулатов, когда поднимал мятеж против Ельцина в девяносто третьем году? На то, что армия восстанет? На милицию? На стариков с палками, которые пенсию не платят? Ну смешно же…
Джохар Дудаев знал о Большой игре и встроился в нее. До последнего — он держал контакт с руководством России — которое тоже не имело определенной позиции по Чечне. Например, в обмен на неподдержку Хасбулатова в 93-м году ему, Дудаеву были даны широкие и вполне определенные гарантии независимого будущего Чечни. Согласно достигнутым договоренностям, Чечня должна была в конечном итоге встроиться в СНГ на правах независимого государства, валютой же — планировался российский рубль. Дудаев вовсе не хотел воевать с Россией, никогда не стремился к этому. Шла серьезная игра на Кавказе, о ее неоднозначности свидетельствует, например тот установленный факт, что когда отряды антидудаевской оппозиции и завербованные ФСБ российские танкисты штурмовали Грозный — на стороне Дудаева воевали русские казаки. До сих пор неизвестно, кто и при каких обстоятельствах продавил решение Ельцина начать войсковую операцию против Чечни. Но это решение стало роковым, оно определило пути развития ситуации на Кавказе на годы вперед — и не только Кавказа, но и всей государственности России.