Район населенного пункта Кара-Туркман
Вечер 29 июля 2015 года
Здесь, на северной границе Афганистана — была одна из немногих дорог, позволяющих смыться из этой долбанной страны. Этот пропускной пункт — не использовался конвоями НАТО, с той стороны был бывший Советский Союз, неспокойная территория под названием «Горный Бадахшан» — что-то вроде Афганистана, только там еще не взорвалось все нахрен. Дорога была довольно узкая, плохая, контрольный пост был плохо оборудован. Очевидно, это была тропа контрабандистов и все здесь — были повязаны общими делами и общими интересами. Сам пропускной пункт начинался в районе Кэзель-Калла, на границе обжитой территории и пустыни — но пробка начиналась уже здесь, у Кара-Туркман.
Обер-лейтенант случайно увидел то, что увидел. Он искал хоть какую-то власть, хоть кого-то, чтобы продвинуть колонну дальше и вывести ее на безопасную территорию. Немец по национальности, привыкший к порядку везде и во всем — он просто не мог поверить, что здесь ничего не организовано и беженцы, гражданские специалисты, техника никому не нужны. На той стороне — стоял усиленный блок-пост, таджики подогнали сюда бронетранспортеры, никто из этих долбанных местных не говорил по-английски. Он пытался говорить с ними и по-немецки — но тоже ничего не вышло. И тут — он увидел англичанина, он как раз прощался с кем-то из местных — бородатым, в кожаной куртке и едва ли не собачьей цепью из золота на шее. Возможно — именно этому человеку принадлежал белый Кадиллак Эскелейд ЕСВ, который стоял на той стороне границы и выглядел совершенно неуместно на фоне откровенной нищеты и таджикских БТРов.
Крайст поймал взгляд прикрывавшего его Зиммера, показал глазами на то, что увидел, сделал круговое движение пальцем — пакуем. Зиммер согласно кивнул.
«Упаковать» англичанина удалось не сразу. Он оказался неожиданно ловким — в последний момент сообразил, что происходит, попытался выхватить пистолет. Зиммер не успевал — но Крайст, оказавшись сзади, хорошенько огрел его по голове рукояткой своего пистолета, подхватил, не дав упасть, затащил между машинами, чтоб не привлекать к себе внимания. Зиммер, подобрав пистолет, шагнул следом, водитель — если и увидел чего, то прикинулся ветошью. Тут — в чужие разборки лезть было очень нежелательно.
— Герр Лейтенант…
Крайст врубился с одного мгновения. Многие представляют пистолетный глушитель как длинную сосиску размером едва ли не больше самого пистолета, по крайней мере, длинную. Это давно было не так — фирма DeGroat давно разработала и выпускала компактный титановый глушитель, длиной с треть полноразмерного пистолета и такой небольшой, что можно было не менять прицельные приспособления. Именно такой — и увидел лейтенант на выпавшем из рук англичанина пистолете. Они даже не были приняты на вооружение в НАТО — их использовали элитные отряды ликвидации, специалисты самого высокого класса, они стоили много дороже самого пистолета. Просто так — такое оружие не приобретали, оно было признаком профессионального убийцы.
— Герр обер?
— Обыщи его, Зиммер.
Пленный начал трепыхаться и еще раз получил по башке. Зиммер быстро обшарил карман. Универсальный телефон, который способен работать и со спутником и в мобильной сети, запасной магазин для пистолета — пули дозвуковые, швейцарские, видно по первой. Две пачки денег — намного больше, чем по сто купюр в каждой, перехвачены резинкой. Только крупные купюры — даже с учетом инфляции этот парень имел в кармане столько, сколько хватит на покупку квартиры. Бумажник, удостоверение…
— Ди-и-эй.
— Служба по контролю за оборотом наркотиков.
— Знаю. Приведи его в чувство.
Американец, значит…
Зиммер принял американца, прислонил его к машине, похлопал по щекам.
— Давай, парень, приходи в себя. Давай…
Американец пришел в себя быстро, устоял на ногах. Въехал — моментально.
— Парни, у вас проблемы.
— Пока что проблемы у тебя, козел. Что ты вел в конвое?
— Ничего особенного. Архивы. Архивы нашего ведомства. Агентурные данные, наши сервера. Здесь полно кто этим промышляет, ты представляешь, сколько дадут за нашу агентурную сеть? Какого черта вы творите, мы разве не друзья?
Хорошая попытка.
— Ты не похож на друга, козел. Какого хрена ты не сказал про груз? Ты подставил нас.
— Парни, любые проблемы можно решить.
— Решай.
— Деньги можете забрать себе.
— Этого мало.
— Ну… можно и больше.
— Попросишь у того ублюдка на Кадиллаке взаймы, что ли?
Американец понял, что проигрывает. Заговорил спокойно и зло.
— Вы не представляете, во что ввязались. Забирайте деньги и сматывайтесь, любители капусты.
Зиммер врезал американцу по голени.
— Повежливей, козел.
— Что-то мне мешает поверить тебе, парень…
— Тебе и не нужно верить. Хочешь жить, сматывайся и сиди тихо…
Айнзац — кроме разводов и самоубийств приносит и кое-то полезное. Например, умение чувствовать опасность, даже не видя ее. Внимание лейтенанта было направлено на американца — но он то ли по едва заметному колебанию воздуха, то ли каким-то шестым чувством — почувствовал, что что-то не так. Выбросил назад локоть, он ударил во что-то мягкое, человек, которого он ударил, сдавленно зашипел. Но атаку не прекратил — короткоствольный автомат смотрел на немцев своим тупым рыльцем, готовый выбросить тридцать пуль за секунду с небольшим. Но и лейтенант — успел, вскинул трофейную Беретту, нацелил ее на второго… нет, не англичанина, американца. Где они отработали акцент и это душевное «старина».
— Ну?
Ситуация походила на сцены из фильмов Джона Ву, вот только оружие было настоящее и ни у кого из участников сцены — не возникло бы проблемы с тем, чтобы нажать на спусковой крючок. Они вместе шли через долину, под градом пуль, теряли людей — чтобы умереть здесь, на таджико-афганской границе.
— Предлагаю сделку… — сказал прижатый Зиммером к капоту машины американец — это не ваше дело… зачем ввязались идиоты. Вы забираете все, кроме моего удостоверения и телефона. И сваливаете. Разбегаемся по-честному, и проблем не будет. Это не ваше дело, и…
Зиммер надавил посильнее.
— Хорош… — лейтенант принял решение — Зиммер, отпусти его. Отпусти…
Отпущенный американец мог что-то предпринять, теснота между машинами давала много возможностей — но он этого не сделал.
— Эй!
Зиммер взял обе пачки денег, которые лежали до этого на бампере, бросил их на землю.
— Это твое…
— Напрасно… — придушенный американец приходил в себя — деньги не пахнут.
— Да пошел ты. Наркоторговец гребаный. Из-за таких как ты — и есть все это дерьмо…
Афганистан. Севернее Джебаль-Уссарадж
Дорога на север. Район отметки 2685
Вечер на 30 июля 2015 года
Я знаю то, что со мной
В этот день не умрет
Нет ни единой возможности
Их победить
Но им нет права на то,
Чтобы видеть восход
У них вообще нет права
На то, чтобы жить
И я трублю в свой
Расколотый рог боевой
Я поднимаю в атаку
Погибшую рать
И я кричу им — «Вперед!»,
Я кричу им — «За мной!»
Раз не осталось живых,
Значит мертвые — Встать!
(Оргия праведников. Последний воин мертвой земли…).
Почему-то лейтенант Крайст увидел это место, он понял — им всем предстоит умереть здесь. Смерть — все-таки заберет свое, то, что ей не удалось забрать там, на базе…
Пробираться навстречу движущимся колоннам было непросто, их потрепанная машина вынуждена была идти бездорожьем. Дорога, как и все дороги в Афганистане, проложенные по открытой местности — была со всех сторон прикрыта специальными высокими плитами — отбойниками, так называемыми ти-уоллсами, от Кабула они тянулись на десятки километров. Стена ти-уолсов тянулась до самых гор, до самых границ. Сейчас — эта стена во многих местах была повреждена разрывами авиабомб, во многих — просто растащена тяжелыми бульдозерами саперов. Начался исход — военные, гражданские, люди, которые поверили, что в этой стране может быть нормальная жизнь — теперь отступали на колесах, на ослах и даже пешком и эта громадная, скорбная процессия выстроилась на многие километры, направляясь на север, к бывшей советской границе. Отказавшие в дороге машины просто отпихивали в сторону, умерших и погибших людей — оставляли на обочинах, потому что некому было хоронить. Люди отступали на север под натиском бездушной, пожирающей все на своем пути человеческой саранчи…