- Вы, видимо, хотите здесь поселиться? А куда деваться нам? Эта девочка - дочь доктора Коренева.
Особа брезгливо отшатнулась и позвала офицера:
- Посмотри! Здесь ещё какая-то дочка объявилась.
Мужчина смерил девочку недобрым взглядом и процедил:
- Я всё улажу.
А к вечеру Таня уже находилась на Бибердовой даче, где расположился ставропольский детприёмник НКВД.
Ефиму Васильевну в тот же день выгнали из дома, как не имеющую оснований в проживании на данной жилой площади. Её приютили добрые люди здесь же, в Ставрополе.
СЕМЬЯ
Дмитрий Алексеевич Коренев ветвь своего родового древа вёл от калужских дворян и священнослужителей. Ещё до первой Мировой войны закончил два факультета Московского императорского университета - терапевтический и невропатологический. С войны вернулся в чине полковника медицинской службы.
К 1937 году Д. Коренев являлся директором Ставропольской малярийной станции и заведовал инфекционным отделением краевой больницы. Кроме того, у него была колоссальная частная практика - утром и вечером возле его дома на улице Станичной (в последствии Жданова) толпились больные, которые ехали со всего края "к бородатому дохтуру на приём". Доктор был весьма известен в крае, пользовался авторитетом, семья жила зажиточно, дом - полная чаша.
Супруга Антонина Ивановна, в девичестве Перепеловская, происходила из семьи аптечного провизора. Она окончила Ставропольское патриархальное училище (женскую гимназию) и была всю жизнь, как в то время говорили, женщиной буквы "К" - kirhen, kinder, kuchen (церковь, дети, кухня).
С середины 30-х годов семья доктора Коренева приютила старушку-приживалку. Её звали Ефима Васильевна Кочеткова. Она была монашкой, но когда началось тотальное разорение церквей и монастырей, старушка оказалась выброшенной на улицу, лишённой средств к существованию. Она имела добрый, кроткий характер, была трудолюбива. В новой семье к ней быстро привыкли и полюбили.
Единственная дочь Кореневых Таня училась в школе. 37-й принёс в эту благополучную семью бесконечное горе и разорение.
СКИТАНИЯ
Основная масса детдомовцев - беспризорные дети рабочих и крестьян, лишившиеся родителей в результате гражданской войны либо многочисленных голодовок. Это были дерзкие, неуправляемые дети подворотен. В детском доме главенствовала стайка малолетних преступников, которых побаивались даже воспитатели. Из сотни воспитанников лишь шестеро имели путевки НКВД, т.е. являлись отпрысками "врагов народа". Эти дети качественно выделялись из всей массы - они были вырваны из хороших семей, и они же чаще всего оказывались жертвами в жестоком мире детской неуправляемости.
Одна из пожилых воспитательниц, наделённая даром милосердия, взяла шестерых беспомощных в мире насилия сирот под свою неусыпную опеку, позаботилась, чтобы их разместили в отдельной комнатушке, и стала добиваться перевода этих детей в показательный детский дом. Так вскоре Таня Коренева оказалась в детдоме №1 "Красный городок" города Саратова. Здесь был порядок. Воспитанники учились в обычной общеобразовательной школе, занимались в различных кружках - духовых инструментов, хореографическом, рукоделия, пения. Когда в город наезжало высокое начальство, ответственных лиц обязательно тешили концертными программами, подготовленными силами детдомовцев. По окончанию самодеятельного концерта гости умилённо сморкались в клетчатые платочки, а малолетние артисты громко скандировали:
- Спасибо товарищу Сталину за нашу счастливую жизнь!
...В детдоме Таня Коренева закончила 8 классов и поступила в Саратовский геологоразведочный техникум. Отучилась один курс и в начале июня 1941 года на каникулы приехала к бабушке по материнской линии Анне Лукиничне Маевич (в девичестве Перепеловской), которая жила в станице Саратовской Краснодарского края, где заведовала аптекой.
Судьба Анны Лукиничны сложилась трудно. Родилась она на Ставрополье в семье казачьего сотника. В прежнее время с отличием окончила женскую гимназию, затем в Харьковском университете - фармацевтический факультет и работала провизором в Екатеринодаре в аптеке Сенкова (угол улиц Гоголя и Красной). Там же работал щеголеватый поляк Владислав-Ян Войцехович Маевич, который вскоре стал её мужем. Маевич был польский дворянин (шляхтич). Согласно майората, правом наследования имущества обладал старший сын, каковым Владислав-Ян не являлся. Поэтому ему необходимо было самостоятельно прокладывать дорогу в жизни. Он уехал в Россию, выучился на фармацевта и остался в приютившей его стране.
Когда началось время раскулачивания, репрессий и коллективизации, чета Маевичей лишилась работы в Екатеринодаре. Положение усугублялось их непролетарским происхождением. В поисках работы они попали в станицу Саратовскую, где им предложили открыть аптечный пункт. Так в начале 30-х годов здесь появилась аптека, заведовал которой Владислав-Ян.