— Я могу, — сказала Анника. Она подняла глаза и спокойно посмотрела на Мерсера. — Я удостоверюсь, что он обрел покой. Я должна это сделать. Мне нужно это сделать. Ты понимаешь, что не можешь остаться.
Мерсер посмотрел на нее. Анника почти могла разглядеть внутреннюю борьбу, которую он вел сам с собой. Раздор-Сити не забыл о нем. Со смертью Джеймса и Свиллинга, и бедлама учиненного дэйнсами, шею Мерсера будут искать еще пуще. Вооруженные до зубов, преследуемые по всей Территории, а наличие Анники накладывало бы ответственность. Но если он убежит с Каттером Дэйном, невозможно было угадать, когда она снова увидит его. Недели, года, возможно, никогда.
— Можешь ехать? — Мерсер медленно спросил Комо.
Итальянец сжал свою руку. — Это голимый выстрел, амико, и я могу ехать, да. Но не так как ты, ребятам нужно отправляться, чтобы избежать правосудия на Территории, — он шагнул к Мерсеру ближе и проницательно глянул на него. — Я должен тебе, Долан. Ты спас мою жизнь больше одного раз. Помнишь, Блэк-Хиллс?
Мерсер неопределенно кивнул. — Блэк-Хилс. Да, я помню.
Анника обняла его. — Я найду тебя. Моя любовь. Я это сделаю, — она поцеловала его.
— Я помогу ей, — сказал Комо. Он им криво ухмыльнулся. – Медичи не любят иметь долги, — он неторопливо направился к двери. — Я не должен присутствовать, когда на это все прольется свет, — он обвел вокруг здоровой рукой, указывая на кровавое месиво и мертвые тела. — Я обещаю тебе, Мерсер, я прослежу за её безопасностью.
Когда Комо Медичи вышел, Мерсер снова повернулся к Аннике и провел рукой по ее щеке. Что напомнило ей, как они впервые поцеловались, мгновение страстной неразберихи. Казалось, это было так давно, подумала она. Это было, действительно, давно.
— Только не забывай меня, — Анника задохнулась, когда обняла его за плечи и прижалась к нему еще раз.
Широкие руки Мерсера гладили её по спине. — Как бы я смог, милая девушка.
Он не попрощался. Анника была рада. Слова бы преследовали ее. Она стояла в гостиной дома с двумя трупами мужчин. Где-то в доме стала кричать женщина.
— В этом мире или ином, — прошептала она сама себе.
И потом, как раз до того, как миссис Свиллинг обнаружила своего мертвого мужа и заголосила, разум Анники очистился от ненужных мыслей.
Я буду помнить.
Глава 23
Раздор-Сити, штат Аризона
Наши дни
Мэддокс не мог открыть глаза. Он чувствовал себя плавающим на грани сознания, в попытке выплыть на поверхность, как утопающий за глотком воздуха. Затем тьма тянула его вниз. Где-то между этими попытками он нашел своего отца.
— Говорил же, — сказал Священник, укоризненно помахав пальцем. Это был не Священник в его последние дни, истощенный и задыхающийся. Этот человек был большим и полным жизненных сил, даже моложе того отца из детства Мэда. Он был одет в кожаную куртку и с дерзкой улыбкой на лице, выражающей неповиновение.
Этот Священник перекинул ногу через мотоцикл, который была черным до последнего дюйма. Он все еще качал головой, явно огорченный, что его слова не были услышаны.
— Говорил же, держаться подальше от тех холмов, мальчик. Ничего там нет, кроме смерти. Золото и смерть. Все тоже самое, — Священник завел двигатель. Мэддокс размышлял, где, на хрен, этот призрак Священника собирается ездить, так как они, казалось, застряли вместе в каком-то диком сером не понятно чем. Тогда участок тумана рассеялся, и Мэддокс увидел низкие пики Возвышенности Скорпиона.
Священник обернулся и криво улыбнулся. — Все будет в порядке, Мэдди. Открой свои глаза. Твой брат здесь.
Мэддокс обнаружил, что не мог говорить и двигаться. Он мог только наблюдать, как его отец уезжает в сторону гор, и туман сгущается за ним, оставляя Мэддокса одного в безликом пейзаже.
Беспомощно, он поднял глаза и попытался двигаться. Где-то, как-то. Остаться здесь, понял он — умереть. Лицо Габриэлы вспыхнуло в его уме, и он нашел в себе силы, чтобы оттянуть кулак. С ревом он ударил сквозь туман и жестко приземлился на холодном полу.
Мэддокс попытался открыть глаза, но что-то давило на глаза. Он попытался пошевелить руками и не смог, потому что они были связаны за спиной. Но тот, кто сделал узел, был небрежен, и через несколько мгновений ему удалось освободить свою правую руки и встряхнуть ей. Он сразу же почувствовал, что на его лице не было маски или повязки. То, что он не смог открыть глаза, было связано с большим количеством засохшей крови, пролитой из его раны на голове. Он потер глаза и моргнул несколько раз, пытаясь восстановить зрение, когда его голова мучительно гудела.