Не думаю, что агрессивное поведение поможет делу.
Я протискиваюсь мимо Тони и веду его к столику, дипломатично издавая умиротворяющие звуки.
– В чем проблема? – низким голосом произносит Тони, уперев руки в бока. На нем китель шеф-повара, отнюдь не блещущий белизной.
– Вот эта проблема, – отвечает мистер Кит, берясь за вилку и с отвращением роняя ее. – Неужели вы считаете, что это можно есть?
Тони смотрит на него свысока:
– Вы знаете, что входит в карбонару? Это традиционный итальянский рецепт.
– Яйца и пармезан, не так ли? А это по вкусу как плавленый сыр, протертый через пояс рестлера.
– Ах простите, не знал, что вы ресторанный критик.
Наверное, Тони совсем очумел от своей последней сигареты, если так хамит клиенту.
– Не обязательно быть А.А. Джиллом[19], чтобы понять, что это гадость. Однако раз уж вы подняли этот вопрос… Я действительно пишу сегодня статью о вашем ресторане для «Стар».
Тони, и так уже бледный от своего меню, состоящего из сигарет и роллов с беконом, становится белым как мел.
Если бы ситуация не была такой отчаянной, я бы рассмеялась. К тому же это было бы крайне непрофессионально. Я c задумчивым видом тру лицо.
– Тогда, может быть, вы предпочли бы что-нибудь другое? – спрашивает Тони.
При этом он скрещивает руки на груди и бросает на меня взгляд. Я знаю, что на кухне получу взбучку. РАЗВЕ ТЫ НЕ МОГЛА СПРАВИТЬСЯ С ЭТИМ САМА?
– Вовсе нет. Я попросил вас заменить блюдо, но вы только подогрели его. Неужели я в третий раз увижу эту мерзость?
Я замечаю, что у миссис Кит на удивление спокойный вид. Может быть, она рада, что кто-то другой получил нагоняй от ее мужа. Если только она действительно жена, а не помощница критика.
– Я думал, вы хотели, чтобы паста была горячей?
– Да, горячей. Но я хотел, чтобы блюдо заменили, а получил ту же самую отраву.
Тони поворачивается ко мне:
– Почему ты не сказала мне, что он хочет другое блюдо?
Я отвечаю, нахмурившись:
– Э-э, разве я не?..
– Нет. Ты сказала, что нужно подогреть.
Я так потрясена этой наглой ложью, что не в силах возразить.
– Но я же сказала?.. – Я не доканчиваю фразу. Ведь если я повторю весь наш разговор, это будет предательством. Но неужели я должна согласиться, что это моя вина?
Пауза. Да. Да, это моя вина.
– Ты называешь меня лжецом? – продолжает Тони. К нам прикованы взгляды всего зала.
Я открываю было рот, чтобы ответить, но не произношу ни звука.
– Ну так вот что я тебе скажу: ты уволена!
– Что?!
Наверное, он шутит? Но Тони указывает на дверь. Кэллум, которого я замечаю на другом конце зала, в шоке. У него отвисла челюсть, руки судорожно сжимают гигантскую перечницу.
– О, это уж чересчур… – говорит мистер Кит, вдруг сбавив тон. Так вот почему Тони это сделал! Это единственный способ одержать верх. Он надеется, что в центре статьи в «Стар» не будет фигурировать несъедобная карбонара.
Стоит такая тишина, что можно услышать, как упадет булавка. Только Дин Мартин тихо и проникновенно поет в микрофон о старом Наполи.
Сняв передник, я бросаю его на пол и неловкими руками роюсь за барной стойкой в поисках своей сумки.
Я выскакиваю на улицу, не оглядываясь. У меня щиплет глаза от слез. Ну уж нет, не дождетесь! Не видать вам моих слез!
Я захожу за угол и ищу в сумке бумажные носовые платки, так как у меня потекла тушь. В этот момент приходит эсэмэска от Тони.
Прости, секс-бомба. Иногда нужно отдать им чей-то скальп. Ты вернешься к нам через две недели, а если узнает этот долбаный критик, скажем ему, что у тебя умерла мама и мы сжалились. Считай это отпуском! Правда, неоплачиваемым.
Это Amore.
И тут до меня доходит еще кое-что.
Мать твою, я же забыла свое пальто!
Первая мысль: мое пальто – военнопленный. Они не могут его пытать, так что оставь его. Вторая мысль: черт побери, это же мое пальто из искусственного меха цвета розовой жвачки! Это моя броня, воплощение моей личности. На сентиментальной шкале оно стоит на втором месте после моей древней черепахи Джемми. И кроме того, я уже дрожу от холода.
Погодите-ка, у меня же там есть свой человек! Кэллум. Я посылаю ему эсэмэску, полагая, что он, конечно, сочувствует мне и выполнит мою просьбу.
Немедленно приходит ответ:
Я отдам тебе твое пальто, если ты придешь ко мне на свидание.
Я удивленно моргаю. Ты же видел, как меня публично и унизительно уволили – и теперь требуешь секс за свою услугу? Ну, ты у меня дождешься! Не ответить ли, что купила это пальто на распродаже всего за 50 фунтов три года назад, так что оно того не стоит?
Но моя цель – получить свое пальто, а не фотографию, на которой оно в мусорном баке.