— Лекси…
— Ой, только не начинай все заново, ладно? Ты точно так же подкатывал к Розали и Марго. — В моем голосе неожиданно появилась горечь. — Ты просто дамский угодник, который говорит замужним женщинам то, что они хотят слышать… В смысле, то, что, по-твоему, они хотят слышать.
Джон и глазом не моргнул.
— Да, я пробовал тот же подход с Розали и Марго. Возможно, немного переусердствовал, но мы с тобой договорились, что я буду так себя вести. Это было наше прикрытие.
Ну еще бы ему этого не сказать!
Я смотрела на него в бессильной ярости. Он может плести все, что угодно, а я лишена возможности проверить, правда ли это.
— Ты должна понять, — подался вперед Джон, — все это был спектакль. Мы состряпали историю для отвода глаз, на случай, если нас накроют. Розали купилась моментально, как мы и рассчитывали.
— Тебе льстит репутация бабника? — скептически приподняла брови я.
— Конечно, нет! — с неожиданным раздражением ответил Джон. — Но мы пару раз едва не погорели. Розали ведь не так проста — на ее дружеское понимание рассчитывать не приходилось.
— Поэтому ты и решил за ней приударить, — съязвила я. — Гениально. Высокий класс.
Джон выдержал мой взгляд.
— Ты права, это было не очень порядочно с моей стороны. Но ведь и ситуация сложилась непростая — мы допустили оплошность… — Он потянулся к моей руке: — Ты должна поверить мне, Лекси! Пожалуйста, дай возможность все объяснить!
— Хватит! — Я отдернула руку. — Хватит, я сказала! Мы не для того встретились, это вообще несущественно. Давай не будем отступать от темы. — К столу подошла официантка, и я подняла глаза: — Один капуччино, пожалуйста. Значит, так. Эта сделка… — продолжала я быстро, едва официантка отошла, — …ее не существует. Я везде смотрела. Я ездила в офис, обыскала все шкафы, все углы и просмотрела все до единого компьютерные файлы. Дома тоже ничего. Вот единственное, что я нашла. — Я полезла в портфель и вынула клочок бумаги с неразборчивыми каракулями, напоминающими шифр. — Дома в моем письменном столе оказался совершенно пустой ящик. Там было только это.
В глубине души я надеялась, что у Джона загорятся глаза и он воскликнет: «Да это же ключ!», как делали герои «Кода да Винчи», но, взглянув на клочок бумаги, он лишь пожал плечами:
— Почерк твой.
— Знаю, что мой, — еле сдержалась я и швырнула бумажку на стол. — Но я не представляю, что это означает! Почему, черт побери, я не хранила записи в компьютере, как все нормальные люди?!
— У тебя на работе есть тип по имени Байрон?
— Да, — насторожилась я. — А что?
— Ты ему не доверяла, считала, будто он всячески способствует закрытию отдела. Ты была уверена, что он подставляет тебя при малейшей возможности, поэтому и собиралась выступить с предложением на совете директоров, только когда все будет готово.
Дверь кафе распахнулась, и я в ужасе вскочила: мне померещилось, что вошел Эрик. Объяснение уже вертелось у меня на языке: «Я бегала по магазинам и, представляешь, наткнулась на Джона — бывают же такие совпадения!» Но в кафе появился, разумеется, не Эрик, а компания тинейджеров, оживленно тараторивших по-французски.
— Выходит, больше ты ничего не знаешь? — Испуг пробудил в душе досаду, и мои слова прозвучали агрессивно, чуть ли не обвиняюще. — Стало быть, ты ничем мне не помог.
— Я не сказал, что больше ничего не знаю, — спокойно ответил Джон. — Я много думал и кое-что вспомнил. Ты общалась с каким-то Джереми Нортэмом. Или Нортвиком. В общем, как-то так его звали.
— С Джереми Нортпулом! — неожиданно всплыло в памяти. Я отлично помню, как Клэр сунула мне под нос стакер с этим именем и целую гору корреспонденции, на которую надо было срочно ответить.
— Да, — кивнул Джон, — может, и с Нортпулом.
— Кажется, он несколько раз звонил, пока я была в больнице.
— Ну значит, тебе нужно ему перезвонить.
— Но я не могу! — Мои руки безвольно упали на стол. — Прикажешь сказать ему: «Здрасте, это Лекси Смарт, мы вроде бы вместе работали над какой-то сделкой? Кстати, как ваш бизнес?» Я же ничего не помню! Где вся информация?
К — Информация где-то рядом. Ты куда-то перевезла папку. Спрятала в надежном месте или положила куда-то на хранение. — Джон помешивал свой капуччино. — Но куда?
Подошла официантка и поставила передо мной кофе. Я взяла маленькое бесплатное печенье и рассеянно начала его разворачивать. Куда я могла деть папку? Где ее спрятала? О чем я думала?
— Я помню кое-что еще. — Джон осушил свою чашку и жестом попросил официантку принести еще. — Ты ездила в Кент, в дом твоей матери.
— Вот как? — Я изумленно посмотрела на него. — Когда?
— Как раз перед аварией. Может, ты отвозила папку?
— В дом моей мамаши? — скептически хмыкнула я.
— Проверить все-таки стоит, — пожал плечами Джон. — Позвони ей и спроси.
Я угрюмо помешивала ложкой кофе, когда официантка принесла еще чашку для Джона. Мне не хотелось звонить маме. Каждый разговор с родительницей добавляет мне седых волос.
— Давай, Лекси, ты справишься! — Джон сжимал губы, с трудом пряча улыбку при виде мины, появившейся у меня на лице. — Кто ты, в конце концов, женщина или инфузория в туфельках?
Я ошеломленно подняла голову, засомневавшись, правильно ли я расслышала.
— Это любимая фраза Фи, — сказала я наконец.
— Знаю. Ты рассказывала мне о Фи.
— Что именно я рассказывала о Фи? — с подозрением спросила я.
Джон отпил глоток капуччино.
— Ты говорила, вы познакомились в классе миссис Брэди, вместе выкурили первую — и последнюю — сигарету, три раза вместе ездили на Ибицу. Лишиться ее дружбы для тебя оказалось особенно больно. — Джон кивнул на мой сотовый, выглядывавший из сумки: — Поэтому ты обязательно должна позвонить.
Чертовщина какая-то! Что еще ему известно, интересно? С опаской поглядывая на Джона, я вытащила телефон и набрала мамин номер.
— Лекси, я не волшебник. — Джон, казалось, едва сдерживал смех. — У нас действительно был роман, и мы откровенно говорили друг с другом.
— Алло? — Мамин голос сразу отвлек меня от Джона.
— О, мам! Это я, Лекси. Слушай, я в последнее время привозила к тебе какие-нибудь бумаги? Или папку?
— Большую синюю папку?
Меня как водой окатило. Итак, это правда. Папка существует. Меня охватило жуткое волнение, а потом захлестнула волна надежды.
— Да, большую синюю, — едва сдерживая радость, ответила я. — Она у тебя? Никуда не делась?
— Она в твоей комнате, в точности там, где ты ее оставила, — с вызовом ответила мать. — Разве что один угол немного отсырел…
Нет, это что-то неслыханное. Папку с важнейшими документами описала собака!
— Но бумаги не пострадали? — встревожилась я. — Прочесть можно?
— Разумеется, можно!
— Отлично! — Я крепче сжала трубку. — Слушай, мам, береги ее и никому не отдавай. Сегодня я за ней приеду. — Со щелчком закрыв телефон, я повернулась к Джону: — Ты был прав, синяя папка у нее. Мне нужно срочно ехать в Кент. Так, сейчас на вокзал Виктория, оттуда через час должен быть поезд…
— Лекси, успокойся. — Джон осушил свою чашку. — Я тебя отвезу. Если хочешь, конечно.
— Что?
— Я сегодня не занят. Правда, ехать придется на твоей машине, а то я сейчас безлошадный.
— У тебя нет машины? — изумилась я.
— Сейчас как раз меняю — старую продал, а новую еще… — пожал он плечами. — Езжу на мотоцикле или беру такси. Зато я умею водить шикарный новый «мерседес»-кабриолет. — И снова у него стал такой вид, будто он поделился интимной шуткой с кем-то близким.
Со мной, неожиданно поняла я. С женщиной, которой я была раньше.
Я отрыла рот, желая ответить, но в замешательстве замолчала. В голове царил полный сумбур.
— Ладно, — сказала я наконец. — Ладно. Спасибо.
В качестве отмазки мы — по крайней мере я — подготовили весьма правдоподобную историю: если кто-нибудь спросит, Джон учит меня водить. Он случайно как раз шел к нам, когда я садилась в машину, и нечаянно предложил помощь. Но никто не спросил.