Вчера ходила на прием к психоневрологу Нейлу. Он посоветовал последовательно записать события этих лет, это может помочь. Сказал, что, если нужно, я могу регулярно посещать его. Но мне не нужен врач. Мне нужна моя память.
— Лекси, я пошел. — Эрик, держа в руках диск без коробки, заглянул в спальню. — Кстати, ты оставила это на коврике. Там место для диска?
— Прости, Эрик.
Я беру диск. Это запись «Честолюбцев».
— Такси приедет за тобой в десять.
Сегодня я еду на работу, на целый день. Не руководить отделом — к этому я пока не готова, а войти в курс дела и наверстать то, что пропустила.
Я пошла в гостиную и вставила диск. Так я его и не досмотрела. Может, настроюсь на деловую волну.
«Сегодня Лекси и ее команде придется непросто», — говорит мужской голос за кадром. Камера направлена на меня.
«Мы выполним это задание! — эмоционально кричу я своей команде. — И если мы решили победить, придется работать сутками. Возражения не принимаются!»
Меня явно чем-то накачали. Я в жизни так ни с кем не разговаривала!
«Как всегда, Лекси строга со своей командой. Но на этот раз не зашла ли Кобра слишком далеко?» Я не понимаю, о чем речь. Какая кобра? В кадре один из игроков.
«Это не человек, — сопит он. — Мы все стараемся изо всех сил! Уже суток ей мало!»
Теперь на экране — мы с ним, в полный рост. Он оправдывается, но я не даю ему и слова сказать.
«Пошел вон! — командую я с экрана таким голосом, что мне самой страшно. — Вон из моей команды!»
«И Кобра бросается на него! Давайте еще раз посмотрим этот момент!»
Погодите, что он сказал? Кобра?
Под зловещую музыку идут замедленные кадры, мое лицо — крупным планом: «Пошшшшшшел во-он!»
Мама родная. Я ничего не соображаю от ужаса. Что они сделали со мной? Зачем они изменили мой голос! Они издеваются надо мной!
«Сегодня Лекси на пике ядовитости», — оживленно комментирует голос за кадром. На экране появляются люди в деловых костюмах и начинают обсуждать условия какого-то контракта.
Я пялюсь в экран и не могу даже пошевелиться. Почему мне никто не сказал? Почему меня не предупредили?
Я — змея.
Такси подъезжает к офису, а я не тороплюсь выходить. Я сижу, сжимая три ярких подарочных пакета — привезла подарки для Фай, Кэролин и Дебс, — и всячески себя успокаиваю. Все понимают, что телевидение искажает действительность. Все понимают, что никакая я не змея. И наверняка все уже давно забыли это шоу.
Я выхожу из такси, поднимаюсь на свой четвертый этаж и сразу же, выйдя из лифта, вижу Фай, Кэролин и Дебс.
— Привет, девчонки, — я широко улыбаюсь, — я снова здесь.
— Привет, Лекси, — глухо ответили они.
— Фай, как ты похорошела! Какая кофточка! — Я киваю на ее кремовую блузку, и она удивленно следит за моим взглядом. — Дебс, ты тоже классно выглядишь! Кэролин, какая прическа! А туфли — просто фантастика!
От волнения я жую слова. Неудивительно, что они растерялись. Так смотрят…
— Ну ладно, — иду к ним навстречу, — это вам. Фай, это тебе. Дебс…
— Зачем? — холодно спрашивает Дебс.
— Ну, просто… — Я запнулась. — Да открывайте же!
Нерешительно переглянувшись, они стали разворачивать упаковки.
— «Гуччи»? — недоверчиво протянула Фай, вытащив зеленый футляр для ювелирных украшений. — Лекси, я не могу этого принять.
— Ну, пожалуйста! Хоть открой, посмотри.
Фай молча открывает футляр, в котором лежат часы с золотым браслетом.
— Помнишь? Мы любовались такими в витрине, — говорю я. — А теперь они твои!
— Честно говоря, — вздохнула Фай, — я купила их уже два года назад. — Она приподнимает рукав.
— О… — Сердце у меня ухнуло. — Ничего, я их обменяю.
— Лекси, я не могу ими пользоваться, — говорит Кэролин, возвращая мне флакон духов, — мне плохо от этого запаха.
— Но это же твои любимые! — не могу поверить я.
— Были, — поправила она, — пока я не забеременела.
— Ты беременна? — Я ошеломлена. — Кэролин, как я за тебя рада! Мэтт будет самым замечательным отцом…
— Отец ребенка — не Мэтт, — оборвала она меня.
— Не Мэтт? Но как же… Вы разошлись?
Не могли они разойтись. Это невозможно. Все знали, что Мэтт и Кэролин всегда будут вместе.
— Давай не будем об этом, а? — Голос Кэролин упал почти до шепота, глаза под стеклами очков покраснели, и — о ужас! — она тяжело задышала. — Пока. — Она второпях ушла.
— Браво, Лекси, — язвительно произнесла Фай. — Надо же было заговорить об этом именно тогда, когда ей почти удалось забыть Мэтта.