Создавалось ощущение, что понадобилась целая вечность, но я все же достала телефон и сразу же позвонила Бланке.
— Ты же сейчас все еще в зале? — спросила, как только девушка ответила.
— Да…
Дальше слушать я не стала и сразу же выпалила:
— Бланка, иди быстрее на первый этаж. Когда спустишься по лестнице, пройди немного и с правой стороны найди мужскую раздевалку.
— Зачем?
— Меня в этой раздевалке заперли в шкафчике.
— Что? Как это?
— Бланка, пожалуйста, поторопись.
Не прекращая разговаривать со мной, девушка довольно быстро нашла раздевалку, но оказалось, что дверь была заперта на ключ, поэтому, понадобилось время, чтобы найти администратора, который открыл раздевалку, а потом и освободил меня из шкафчика.
Сразу администратор спросил о том, что произошло, но увидев фамилию того, в чьем шкафчике я находилась, настаивать на ответе не стал.
Я же, поправив одежду, быстро пошла к выходу. Можно сказать, что даже побежала.
— Камила, подожди. Что случилось? Как и почему тебя там закрыли? — Бланка взволнованно последовала за мной.
— Просто есть человек, с которым у меня обоюдная ненависть. Мы поругались и он там меня закрыл, — сказала уклончиво, но Бланка не стала больше задавать вопросы. Наверное, почувствовала, что я не хочу на них отвечать.
Я немного хромала и все тело болело, а руки и ноги затекли, но хуже всего было то, что я, казалось, вот-вот взорвусь от злости и ощущения пережитого унижения. Создавалось ощущение, что этот день уж точно не может быть хуже, но, нет. Оказалось, что может.
Неподалеку от здания стояло такси и мы с Бланкой сразу пошли к нему. Когда сели в машину, я увидела, что из главного входа как раз вышел Тадео. Одетый лишь в спортивные штаны и с обнаженным торсом. Видно, что только из ринга, но с небольшим полотенцем перекинутым через плечо.
Не знаю почему, но я замялась и сразу не сказала водителю куда ехать. Вместо этого вновь посмотрела на брата. Он подошел к тротуару около которого была припаркована аккуратная, но явно безумно дорогостоящая машина и, честно, у меня чуть сердце не остановилось, когда из нее вышла Нереа Диас.
Кем являлась Нереа? Это самая стервозная в мире девушка. До того, как я четыре года назад покинула Мадрид, мы учились в одном колледже и Нереа часто издевалась надо мной. Вернее, она пыталась это делать, но ее останавливали Тадео и Адан. При этом, я тогда даже толком не могла понять, почему она так взъелась на меня, ведь в колледже мы практически не пересекались — Нереа на четыре года старше меня, но все равно будто специально с подругами выискивала меня в колледже в те моменты, когда я оказывалась одна.
Поэтому видеть то, что Тадео теперь общался с Нереа больно. Для меня это сродни предательству. Я даже подумала, что, может, это не она, но, нет. Нереа я безошибочно узнала даже спустя четыре года. Все такая же миловидная и до безумия ухоженная. Разве что она стала немного выше.
Прежде чем машина отъехала, я успела увидеть лишь то, как Тадео и Нереа подошли друг к другу. Да и видеть их рядом было настолько невыносимо, что я сама отвернулась.
— Бывало и хуже, — уныло сказала, после того, как вернулась домой и еще получила выговор от мамы за то, что она не смогла ко мне дозвониться.
А я выключила телефон еще когда ехала в такси. Мне позвонил Адан, но я ему не ответила. Зато, написала сообщение, в котором попросила Монтеро пойти ко всем чертям и все же сгореть в аду, где ему и место, после чего и отключила телефон.
Тело до сих пор болело и руки ныли. Еще, раздевшись, я посмотрела на плечо. Оно и правда покраснело явно намекая, что скоро там появится синяк, но хуже всего было то, что я крючком до крови расцарапала кожу.
Наверное, я никогда не смогла бы описать словами мою ненависть к Монтеро и я искренне желала мести. Мысли о ней занимали всю голову и отвлекло меня лишь возвращение Тадео домой.
Этим вечером к нему вновь пришла та брюнетка, с которой я видела брата в его спальне и, поскольку они вновь были в его комнате, я почему-то предполагала, что они там не чай пили.
Я же в это время опять пошла в бассейн и плавала, пытаясь размять руки и тело. Голова болела, но я вновь наполняла ее тяжелыми мыслями.
— А если Тадео любит Нерею? — спросила у самой себя, при этом чувствуя, как сердце неприятно обожгло.