— Да. — Мама опустилась на скамеечку рядом с ним и положила руку ему на колено. — Все эти годы ты винил отца, и мне стыдно признать, что я позволяла тебе это. Но ты не все знаешь.
Таннер выпрямился в кресле, во рту у него пересохло.
— О чем ты говоришь?
— Ты помнишь, какой была Марни перед тем, как они уехали?
— Немного.
Ему хотелось затормозить этот разговор до того, как он начнется.
Мама вздохнула.
— Я отказывалась принять ее биполярный диагноз. Несмотря на весь свой медицинский опыт, я не могла справиться с ней. Я отказывалась действовать, и это бесило твоего отца. Он настаивал на том, что Марни нужна помощь. Он нашел клинику, но она находилась рядом с твоими дедушкой и бабушкой, на другом конце штата. Он хотел, чтобы мы переехали туда, считал, что их поддержка пригодится. Я спорила, что в Сиэтле полно мест, где ее можно лечить. Я не хотела переезжать. — Она вытерла глаза. — Я упиралась. По многим причинам. Но однажды ночью, когда ты спал, мы застали Марни в твоей комнате. С ножом.
Комната закачалась. Таннер замер, к горлу подкатила тошнота.
— Она бы... навредила мне?
— Я не знаю. — Мама пожала плечами. — В этот момент я сорвалась. Мы с твоим отцом оказались в тупике. Я попросту велела ему забирать ее и уезжать. К тому времени наш брак все равно распался, и я хотела его закончить. Он знал, что я никогда не переставала любить Джеффа. Я любила твоего отца по-своему, но...
— Ты его выгнала?
— Это был ужасный период моей жизни, Таннер. С тех пор я постоянно сожалела о своих действиях. Правда в том, что я отвернулась от собственной дочери. И мужа.
Таннер покачал головой, глаза защипало от слез.
— Поэтому ты разрешила ей вернуться жить с нами? Чтобы искупить?
— Отчасти. Я не заслуживала второго шанса с ней, но получила его. Я всегда буду благодарна за те несколько лет, что мы прожили с Марни, какими бы беспокойными они ни были. — Она слабо улыбнулась. — Таннер, твой папа не бросал тебя. Он хотел тебя защитить.
Таннер покачал головой:
— Какая теперь разница? У нас нет отношений.
Он сам об этом позаботился.
— Но они должны быть. — Она стиснула его руку. — Нравится тебе это или нет, Таннер, дети окажутся в Сиэтле. Если хочешь видеться с ними, тебе придется проводить время со своим отцом и Рэнсом.
Мама встала и отступила.
— Отец с Рэнсом улетают в субботу. Мы с Брайаном воспользовались шансом проработать проблемы и закрыли гештальт. Он надеялся сделать то же самое с тобой. Но ты продолжаешь его отталкивать. Солнце, я прошу тебя... дай ему шанс. Прости его. Прости нас обоих и двигайся дальше.
Таннер уставился на нее, испытывая старую горечь.
— Он прекрасно живет без меня. Какой смысл?
Мама подалась вперед, убрала его волосы и поцеловала в лоб, как делала, когда он был ребенком.
— Смысл, любимый, в том, что он все еще твой отец. И он любит тебя.
Был уже вечер, когда Таннер въехал на стоянку гостиницы. Просторное розовое здание всегда привлекало внимание. Там был отличный ресторан, и Таннер хотел пригласить туда Натали. Может быть, когда все закончится, он так и сделает.
Он запер машину и побрел ко входу. В большом фойе во внушительном каменном камине горел огонь. Некоторые гости в белых махровых халатах шли в спа. Другие отдыхали на удобных диванах. Место выглядело, как кадры из «Жизни богатых и знаменитых». Таннер чувствовал себя не в своей тарелке.
Натали не была бы. Он закатил глаза. Может он не думать о ней хоть пять секунд?
— Таннер?
Он повернулся на голос и сразу понял, что не готов.
Рэнс.
— С детьми все в порядке?
Мужчина засучил рукава свитера, его лоб прорезали беспокойные морщины.
Таннер прочистил горло и кивнул.
— Они в школе. Все хорошо. — Он проглотил сомнения. — Нам надо поговорить.
— Хорошо. — Рэнс настороженно смотрел на него. — Хочешь присесть?
Он показал на открытые двери, ведущие в патио.
Снаружи Таннер выдвинул металлический стул и сел. День стал серым, грозя вечерним дождем. Рядом в бассейне плавал пожилой мужчина, больше никого не было.
Рэнс нарушил молчание.
— Я очень сожалею о Марни. Обо всей ситуации. — Он поставил локти на стол и подпер подбородок ладонями. — Я с ней сильно напортачил.
Таннер стиснул зубы.
— После того, как я завязал, я подумывал приехать сюда. Попросить у нее прощения, начать заново... мы даже разговаривали несколько раз. Она тебе говорила?
Это будет труднее, чем он думал. Таннер рвано выдохнул.
— Единственное, что говорила о тебе Марни, не стоит повторять.
— Да, надо думать. — У парня хорошая улыбка. Теплая и... нравится или нет, честная. — Забавно, я как раз шел в свой номер, чтобы позвонить тебе. Хотел поговорить.