— Как скажешь, — я поднял одежду еще выше и звонко похлопал себя по пузу, — всегда готов порадовать дорогую сестрицу.
Три минуты прошло в полной тишине. Янка пылала от праведного гнева, а я забавлялся ее реакцией. Да, может, и ненавидит, но это явно не все эмоции, которые я у нее вызываю. Это льстило, а самое главное давало надежду на что-то большее.
— О чем задумалась? Все о крыльях грезишь?
— Думаю, где тебя высадить. Прямо здесь или поглубже в лес завести и там бросить? — стрельнула в меня острым взглядом.
— Все, молчу, — я примирительно поднял руки, пытаясь утихомирить сводную злюку.
— Вот и молчи!
— Вот и молчу.
Янка сердито дернула рычаг передач и прибавила скорости, а я отвернулся к окну и почему-то улыбался всю оставшуюся дорогу.
Следующим утром ничего не изменилось. Ни тебе пламенного приветствия, ни тебе вопроса: как спалось, дорогой Максимка. Будто вчера между нами ничего и не изменилось.
После завтрака мы практически одновременно вышли из дома. Яна заскочила в машину и была такова, а я проводил ее тачку взглядом, хмыкнул, воротник на джинсовке повыше поднял и потащился на остановку.
Школа встретила привычной суматохой: носились пятиклашки, вопили какие-то пацаны из седьмого, Сашка ржал так, что с улицы было слышно. Янка уже затерялась среди всего этого беспредела, и мне оставалось только одно — идти к классу. На первом уроке вроде контрольная должна быть? Я вчера даже не заглянул в учебник. Надо хоть тетрадь полистать, может в голове что-то и отложится.
Хороший план, но не тут-то было.
Первым на меня наскочил Морозов из параллели:
— Макс, ты охренел? Из-за тебя вчера тренер нас гонял, как вшивых по бане. Сказал, что, если один не пришел — остальные за него вкалывать будут.
— Так вышло, — пожал плечами. Не оправдываться же перед ним, в самом деле.
— Сегодня чтоб был, понял? Иначе мы тебе всей командой темную устроим.
— Очень страшно.
— Макс, блин, я серьезно. Еще один такой день и мы подохнем, так и не дотянув до матча.
— Да приду я, приду.
У меня, конечно, вся голова была Янкой забита и хотелось после уроков ее выловить, но подводить команду тоже не хорошо, тем более столько сил уже потратил, да и самому нравится.
— Смотри у меня! — он грозно ткнул пальцем в мою сторону. Я тоже показал ему палец. Только другой.
Следующей была Левина.
— Максим, привет, — поймала меня на лестнице, между этажами. Красивая, накрашенная, в платье на полметра короче дозволенного. Перехватив мой изучающий взгляд, моментально сделала неправильные выводы и тут же начала улыбаться, игриво накручивая на палец прядь волос. Я эту идиотскую привычку на дух не переношу, особенно в ее исполнении, но она этого не понимает, — как дела?
Краем глаза замечаю девчонок, выглядывающих со второго этажа. Для них старается, играет, хочет показать, что еще ничего не окончено и впереди нас ждет новый виток, полный страсти и огня.
На фиг. Никаких витков.
— Отлично.
— Я сегодня вечером в кино собираюсь, — сказала и так загадочно глазками в бок: хлоп-хлоп. Ох уж эти бабские намеки.
— Мои поздравления, — кивнул и все.
Она пыхтела-пыхтела, глазами хлопала-хлопала, в итоге не выдержала:
— Может, присоединишься?
— Ирочка, — сказал тихо, так чтоб остальные не слышали, — если мне приспичит в кино, я сам приглашу того человека, с которым захочется туда пойти. Не тебя.
Ее улыбка дрогнула, но осталась на губах как приклеенная.
— Прекращай наводить интригу и говорить остальным, что у нас с тобой временное затишье. Иначе я сам это сделаю и, обещаю, мои методы тебе не понравятся.
— Макс…ты…— зашипела, но продолжала улыбаться.
— Скотина. Мы с тобой выяснили это еще в прошлый раз. Все, Ир, я тебя предупредил. Еще раз до меня докатятся такие слухи — пеняй на себя.
— Я, не знаю, кто тебя такую глупость сказал, — она слелала вид, что не в курсе. Что ж, ее проблемы.
— Не важно. Все, оставь меня в покое, — оставил ее на лестнице, сам свернул на второй этаж. Плевать, пройду другим путем.
Это было ошибкой. Потому что другой путь проходил прямиком мимо спортзала, и в самый неподходящий момент оттуда выскочил тренер.
— Попался, Ершов!
Я даже охнуть не успел, как оказался в зале, у стены, а он надо мной нависал и орал, с упоением брызгаясь слюной. Они все бешеные. У нас в прошлой школе точно такой же был. Гонял нас по полю, пока не упадем и в свисток дул так, что уши в трубочку закручивались. Порода видать такая, тренерская.
— Дела были, семейные, — проблеял я в свое оправдание и начал бочком отступать к выходу.
— Сегодня, чтобы был, как штык! Понял?! — свирепо сверкая глазами, он шагнул ко мне.
Я честно испугался, что он заставит меня отжиматься прямо здесь и сейчас, поэтому на ходу крикнул:
— Понял. Буду, — и сбежал.
Весьма потрёпанный, но непобежденный я пришел в класс, за пару минут до начала урока. М-да, подготовился, называется.
Здесь уже собрались все, не хватало только класснухи.
— Эй, Белецкая, скажи-ка, ты с учебниками когда-нибудь расстаешься? — Рыжий снова докапывался до Янки.
Она лишь демонстративно зевнула, прикрывая ладошкой рот, и отвернулась. Сашка сник. Неинтересно цеплять человека, которому все равно, эмоционального отклика не хватает. Поэтому он заткнулся, но зато вперед вылез Меньшов:
— Она ими даже по ночам обкладывается со всех сторон и млеет.
— Эй, Ден. Как лицо? Не болит? — поинтересовался я и нагло кивнул на синяк, украшающий его физиономию.
Денис взглянул на меня по-волчьи, но сказать ничего не успел — в класс зашла учительница. Все притихли и даже как-то сжались, стараясь не привлекать к себе внимания.
Она скользнула по нам грозным взглядом, отмечая все ли на своих местах, прошла к своему столу и начала с самой страшной фразы, от которой у всех учеников мороз по коже:
— Достали двойные листы…
Достали, а что толку? Почитать все-таки надо было. Не то, чтобы я полный ноль, какие-то крупицы знаний в голове сохранились, но их явно недостаточно для того, чтобы получить хорошую отметку. Списать бы, где…
Я тайком достал телефон и быстро набрал сообщение:
«Не хочешь дать списать своему любимому братику?»
Контрольная, не самое лучшее время для переписок, но у меня просто руки зудят оттого, как сильно хочется пообщаться с Белецкой.
Наблюдаю, как она хмурится, украдкой читая мое сообщение и тут же строчит что-то в ответ.
«Нет»
«А если я на коленях попрошу?»
«Проси»
Высунув язык от усердия, я нарисовал на клочке бумаги коленопреклонённую фигуру, сфоткал и отправил.
Меньше, чем через минуту пришло ответное послание. В нем тоже рисунок, того самого место, на котором сидим. Едва сдерживая смех, я нащелкал очередное сообщение:
«Я эту картинку поставлю на твой звонок»
«Не сомневаюсь. Ты — свинья. Можешь ставить, я все равно не собираюсь тебе звонить»
«Никогда, никогда?»
«Никогда, никогда»
«Уверена?»
«Более чем»
«А если опять потребуется спасать твой зад из неприятностей?»
«Все равно».
— Ершов, ты что там под партой делаешь? — раздался суровый голос учительницы. Прозвучало двусмысленно и по классу тут же покатились смешки, — Тишина!
«Ха-ха-ха. Не делай там ничего, а то поломаешь!» и три смеющихся смайлика.
«Коза ты, Яна»
«Сам такой».
Дальше переписка накрылась, потому что Ирина Станиславовна подошла и бесцеремонно забрала мой телефон
— После урока заберешь. Вопросы есть? — грозно посмотрела на меня поверх очков.
— Вопросов нет.
— Вот и молодец. Пиши.
Я вздохнул, склонился над листом, а взгляд все равно к Янке возвращался. Она что-то с неимоверной скоростью строчила в своем листе и при этом кусала губы, чтобы не смеяться.