Попрощавшись с Доракеном, она отхлебнула кофе и чуть поморщилась от противного вкуса. Все нутро ее медленно трепетало — то ли от тревоги, то ли от предвкушения того, что Хиро наконец ответит за все. Последние полтора года она жила в вечном страхе перед ним и в твердых убеждениях в том, что он никогда не получит по заслугам. Однако, больше это не казалось невозможным.
Стряхнув с себя оцепенение, Рей полезла в карман за телефоном, чтобы написать сообщение Чифую.
Акира Рей: Не занят? Мне нужна твоя помощь.
***
— Вау, а кто это у нас такой красивый? — пораженно протянул Баджи, когда Рей вновь появилась в его палате с наступлением вечерних часов посещения. Вместо привычных джинс, футболки или свитера на ней было шелковое изумрудное кимоно, разрисованное сеткой изящных узоров и окаймленное мехом. Темные волосы были собраны в аккуратную прическу, перехваченные сверкающими кандзаси, а на лице красовался легкий макияж. Рей скинула с плеча тяжелую сумку и, сдув упавшую на лицо прядь волос, прошептала:
— Так, давай только по-быстрому, у нас мало времени.
И, раскрыв сумку, она принялась вытаскивать оттуда какие-то вещи, бросая на кровать Баджи. Тот уставился на нее с непониманием в золотых глазах.
— Малыш, что происходит?
— Что происходит? — Рей замерла с какой-то тряпкой в руках и серьезно взглянула на него в ответ. — Я помогаю тебе сбежать из больницы, вот, что происходит.
Брови Баджи удивленно взлетели вверх.
— Так, кто ты такая и что ты сделала с моей девушкой?
Рей насмешливо закатила глаза, наконец перестала суетиться и присела на край кровати.
— Ты хочешь встретить сегодня Новый Год с ребятами на площади?
— Конечно, хочу. Но что заставило тебя передумать?
Неопределенно дернув плечом, Рей опустила взгляд на руки, принимаясь нервно играться с поясом на своем кимоно.
— Майки, наверняка, уже рассказал тебе обо всем.
— Ты о судебном разбирательстве?
— Угу.
— Да рассказал. Не понимаю, как это связано с…
— Никак. Просто мне захотелось… Я не знаю. Нас ожидают тяжелые времена, и я подумала, что было бы здорово встретить Новый Год всем вместе, на площади, пока… Пока ничего еще не началось.
На пару секунд в палате сгустилось протяжное молчание, пока его не нарушил Баджи. Аккуратно взяв Рей за подбородок двумя пальцами, он ласково произнес:
— Малыш, посмотри на меня. — Она послушно подняла на него потускневшие глаза. — Все будет хорошо, мы справимся с этим вместе. Не воспринимай это как конец света.
— Мне просто страшно.
Он легонько ухмыльнулся, обнажая острые клыки, и провел костяшками пальцев по ее скуле.
— Я понимаю. Но ты не будешь одна.
— Родители, скорее всего, обо всем узнают. И твоя мама… Она ведь до сих пор не в курсе, что произошло. Думает, что ты просто продлил ее путевку в Бразилию, потому что будешь занят на Новый Год.
Баджи неопределенно дернул плечом:
— Ну да, вопрос с предками придется решать в скором времени. Но мы уже взрослые люди, что они нам сделают? По жопе надают?
Рей против воли прыснула, ощущая, как стягивающий все внутренности узел потихоньку расслабляется. Рядом с Баджи все страхи и волнения отходили на задний план. Подняв руку, она нежно коснулась его лица, оглаживая кончиками пальцев следы побледневших травм. Синяки и ссадины уже медленно проходили, лишь над бровью продолжал гореть рваный шрам. Острая линия челюсти и впавшие щеки были гладко выбриты — каждые два дня Рей самостоятельно брила Баджи, не внимая его возмущенным протестам о том, что руки у него еще не сломаны и он может бриться сам. Со временем, конечно, протесты стали менее интенсивными. Баджи и сам начал находить что-то умиротворяющее и интимное в этом процессе.
Из коридора раздался знакомый приглушенный голос, и Рей, стряхнув с себя лиричное настроение, встрепенулась.
— Так, ладно, давай собираться. Я не шутила, когда говорила, что у нас мало времени. Не знаю, как долго у Чифую получится отвлекать дежурную медсестру.
— Подожди, что? Ты и Чифую подговорила?
Рей поднялась с места, залезла в сумку и достала оттуда темно-алое кимоно для Баджи.
— Да, его даже уговаривать не пришлось. Только, Кейске, — она выпрямилась и серьезно посмотрела на него, — пообещай мне, что будешь осторожен. И никуда не отходи ни от меня, ни от Чифую, пожалуйста.
— Малыш, ну я же не ребенок…
— Пообещай!
Баджи закатил глаза и поднял руки на уровне головы.
— Ладно-ладно, обещаю.
— Отлично, одевайся.
Следующие десять минут были самыми волнительными и опасными. С трудом поставив Баджи на две ноги и два костыля, Рей с горем пополам принялась одевать его в теплое кимоно, при этом жутко парясь в своем собственном. Закончив, наконец, с приготовлениями, она обернула вокруг его шеи шарф под сдавленные ворчания и протесты, после чего подбежала к двери, осторожно приоткрыла ее и выглянула в коридор. Чифую стоял у стойки медсестры, старательно закрывая ей обзор на палату Баджи, и вел какую-то увлекательную беседу. Та самая пожилая медсестра, кажется, была совершенно очарована им, так что даже не смотрела по сторонам.
Оставив дверь открытой, Рей вернулась к Баджи, взяла его под руку и аккуратно повела в к выходу. Тот передвигался на костылях так ловко, словно пользовался ими половину жизни. Коридор был практически пуст, так что добраться до лифта им не составило особого труда. Пару раз Рей нервно оглядывалась в сторону медсестры, но та надежно была спрятана за спиной Чифую. Один раз она чуть не вскрикнула в голос, когда им навстречу вышел человек в белом халате, но им оказался всего лишь чей-то посетитель, даже не обративший на них внимания. Лифт, казалось, ехал до них бесконечно долго, прежде чем остановиться на нужном этаже, громко (слишком громко, по мнению Рей) звякнуть и раскрыть свои створки.
И только оказавшись внутри, за закрытыми дверьми, она наконец смогла отдышаться. Пару секунд они с Баджи пораженно молчали, переводя дыхание и не до конца веря в свой успех, а потом синхронно разразились в облегченном смехе.
— Ты потрясающая, ты знаешь это? — успокоившись, ласково произнес Баджи, неловко ковыляя к ней на костылях. Рей заботливо подхватила его за руки и обняла, уткнувшись носом в крепкое плечо.
***
Дорога на такси до площади заняла даже больше времени, чем они планировали — магистрали Токио со всех сторон были закупорены пробками, что двигались с едва ли заметной скоростью. За два часа пути Баджи и Чифую успели раз двести возмутиться на предмет того, что на своих байках добрались бы за считанные минуты. Рей лишь задумчиво глядела в окно, закатывая глаза на их гневные реплики.
Когда они прибыли на площадь, та была забита людьми похлеще, чем дороги — машинами, однако, это не отменяло всю красоту ночи. Оказавшись в самой гуще событий, Рей даже на какое-то короткое мгновение забыла, что на улице было темно. Яркие сочные фонари разбавляли сгустившиеся сумерки своим теплым свечением — наверняка, если кто-то наблюдал за ними из космоса, то на месте Токио видел одну огромную светящуюся точку, искрящуюся счастьем, смехом и теплотой. Мимо то и дело пробегали веселящиеся дети, спешившие на конкурс ледяных скульптур, или суетливые взрослые, совершающие набег на лотки с едой. Нескончаемая процессия единым духовным потоком стекалась к стоящему на вершине храму, воспевая имена семи богов. Со всех сторон доносилась какофония звуков, совмещающая в себе традиционные мотивы и современные песни.
Первое время Рей было безумно страшно за Баджи — люди мимо них неслись вперед не глядя, так и норовя толкнуть их то плечом, то рукой, то еще чем-нибудь. При каждом подобном столкновении сердце Рей на секунду замирало в груди: а вдруг Баджи сильно задели, вдруг удар пришелся на ребра или ногу, вдруг швы разойдутся, вдруг… Волнение и страх настолько оккупировали ее сознание, что она даже не заметила, как с силой сжала его локоть, пока он вдруг не положил свою ладонь поверх ее и не прошептал ей на ухо: