Шерилин отчаянно хотела жить. Все, чего она всегда желала, было здесь: Стивен, ее любовь, семья. Ей нужно было лишь поговорить с ним, объяснить, что иногда она должна ездить домой, что ему нужно советоваться с ней, что… Но слишком поздно.
— Этот символ — знак земли, — медленно говорила Мэг. — Это знак плодородия. — А это — знак крови…
Шерил плакала. Я очень хочу выйти за тебя, Стивен, безмолвно клялась она. Хочу выйти за тебя завтра же. Хочу спать рядом с тобой каждую ночь.
Но ее жизнь заканчивалась. Здесь, наверху овеваемого ветром утеса, безумная женщина готовилась отнять у нее жизнь.
Она должна попытаться спасти себя. Она должна заговорить, выиграть время.
— Ты раскрасила и Эмму Лоуч? — Шерил старалась говорить спокойно, словно дружески беседуя, сдерживая истерику.
— Эмма, Эмма, да, бедная самоуверенная шлюха! Если бы только я подождала. Мне следовало бы знать лучше О'Лира. Бедная Эмма. Да на ней тоже были знаки. Но прилив смыл их. Ей незачем было умирать, потому, что ее сын не был от Стивена. Я ошибалась и напрасно сделала это. Без всякой пользы Богу.
— Мэг, а мой муж? Джон Гэндон?
Старая женщина замерла, потом отложила маску в сторону и сказала:
— Он видел меня, понимаешь? Он стал всему свидетелем… И я притворилась, будто хочу броситься в море, покончить с собой. Он попытался остановить меня. И я подтолкнула его легонько. Он полетел как перо… Эта мне Эмма Лоуч! Если бы она не была лгуньей, мне не пришлось бы убивать юношу. Но тогда у меня не было бы тебя, Шерилин, девочка.
Озноб колотил Шерил.
— Что ты имеешь в виду, Мэг?
Старуха рисовала солнце вокруг ее пупка.
— Ах, ты была превосходна, девочка. Свежая, чистая и красивая. Я сразу поняла, что Стивена тянет к тебе. Но он с его моралью и ты со своим горем, как бы составляли два полюса. Я должна была соединить вас.
— Чай? — переспросила Шер.
— Да.
— Стивен думает, что ты просто хотела помочь мне… справиться с горем.
— О'Лир — замечательной доброты человек и хороший мужик. Его сын тоже станет отличным мужчиной. А теперь, когда жертвоприношение пройдет как надо, жизнь вновь преобразится. Урожай станет обильным, год плодородным. Мужчины снова найдут себе работу, и им будет, чем кормить семьи. Все, что могу, я для этого сделала и сделаю!
— Мэг, Мэг! А что было с Мартой?
— Марта Стоун! Похотливая шлюха! Она не заслуживала смерти, которой умерла. Стивен не любил ее. Ты не возвращалась, и я должна была освободить его от ее притязаний. Нам нужен был наследник и невеста, чтобы напитать землю.
— Мэг, ты должна меня отпустить. Ты ошибаешься, — начала лгать Шерил. — Крис — сын Джона Гэндона. Ты опять зря потеряешь время…
Мэг потрясла головой.
— Ну, что ты говоришь, девочка! Он вылитый отец. Это видно невооруженным глазом.
— Да нет же, Мэг! Вовсе нет!
— Ш-ш-ш! — Старуха поднесла палец к губам, потом распустила волосы Шерил по камню. — Теперь приступим к ритуалу, девочка.
— Нет…
О, Стивен, я люблю тебя, безмолвно клялась Шерил. Если только я вернусь, то ухвачусь за счастье обеими руками. Не позволю ничему встать на моем пути. Я буду сильной и добьюсь твоего понимания.
Мэг надела свою маску. Ее напев зазвучал громче и стал пронзительным, как ветер.
— Кэйра, кэйра, кэйра…
— Что? — вскричала Шер.
Мэг замолчала и с раздражением опять сорвала маску.
— Шерилин Гэндон, я отточила мой нож, чтобы все прошло быстро и безболезненно. Теперь ты должна помолчать.
Вот оно, то слово, которое преследовало ее на протяжении восьми лет. Слово, которое прошептал Джон, прежде чем умереть. И вот-вот она воссоединится с ним в смерти.
— Кэйра! Мэг, что это означает? Это же не гэльский?
Старуха хихикнула:
— Нет, это не гэльский. Это еще более древнее слово. «Кэйра» означает «осанна» — слава великому Богу, Богу-быку Гала, который дает нам урожай, который кормит и поит нас. Вот почему мы в благодарность приносим ему жертву!
— Мэг, ты не должна делать этого! Что, если об этом узнает Кен? Мне кажется, он уже подозревает тебя.
Губы старухи задрожали:
— Я должна сделать это и для Кена. Неужели не понимаешь? Для всех!
Через минуту Мэг перережет ей горло, и, когда земля впитает ее кровь, безумная старуха сбросит ее с утеса в волны.
Шерил закричала опять, когда Мэг возобновила свою песню. Отбросив кисть, она сунула руку в складки плаща. Потом подняла руку, сжимавшую теперь нож. Огромный, с широким лезвием, сверкающий в лунном свете…