повториться. Я спокойна. Спокойна.
Спускаюсь вниз и вижу Лондон, обнимающую подушку. Наверное, ей тоже некуда было
девать руки, но она нашла наиболее правильный выход. Подруга оборачивается на звук моих
шагов. Не знаю, что делать, стою, как вкопанная, смотрю в глаза Лондон.
— Иди ко мне, — произносит она и отбрасывает подушку в сторону, раскрывая объятия для
меня.
Я плюхаюсь в её объятия. Приятные мурашки. Тепло её тела. Зарываюсь в её волосы.
Пахнут яблоком.
— Я, правда, не хочу тебя терять, — говорит она.
Чувствую, как моя щека становится мокрой — с подбородка подруги капают слезы.
Ни разу не видела, чтобы Лондон плакала. Даже когда её бросил Чед. Она закрывалась ото
всех, пребывала в депрессии, бесилась, но не плакала. Ни разу. По крайней мере, при мне.
— Это глупо, но я буду до последнего верить в то, что ты выздоровеешь, — произносит
Лондон.
— Глупо, — вторю я.
— Любой бы на моем месте, так думал.
— Ты говоришь, как моя сестра.
— Потому что это правда. — Она гладит мою голову, поправляя волосы, заправляя их за
уши.
А затем мы молчали. Просто находились в объятьях друг друга, ничего не говорили, даже
не смотрели друг друга. И на меня накатило такое теплое чувство от того, что я сижу с человеком,
с которым мне хорошо, которого я люблю. Я ведь, действительно, её люблю. И больше не нужно
что-то делать, чем-то занимать себя, наполнять пустоту звуками. Достаточно просто чувствовать
присутствие любимого человека.
И тут я поняла: это и есть счастье. Прямо сейчас, здесь я счастлива.
Зацокали каблуки. Ручка двери повернулась, и в комнату вошла Кристи. Я притворилась
спящей в объятьях Лондон.
— О, Лорен, здравствуй! — звенящим голосом произнесла она.
— Привет.
— Она спит? — тихо спросила сестра.
Я почувствовала, как подруга пожала плечами. Спасибо, что не сдала.
— А ты чего не в школе? — задала вопрос Кристи.
— Хотела зайти за ней.
— Она категорически отказывается выходить из дома, — устало произносит Кристи.
Я слышу, как она снимает туфли. Они глухо ударились об пол. Зашелестели
полиэтиленовые пакеты с покупками.
— Угу, — произнесла Лондон.
— Что произошло тогда? Она не хотела с тобой больше общаться.
Я представила, что Кристи встала в проходе, облокотилась об арку, возможно, даже села на
пол из-за усталости и разговаривает с Лондон вот так, непринужденно.
— Ничего особенного. Мы и раньше ссорились.
— Дружба без ссор и примирений — не дружба, да? — Голос Кристи всегда такой мягкий,
спокойный, словно она всегда всё понимала с полуслова.
— Можно и так сказать.
— Хочешь чаю? Ты не голодна?
— Нет, спасибо.
Кристи зашагала. Еще двенадцать шагов — тринадцать ступеней. Затем она повернет и
увидит открытую дверь в мою комнату. Решит закрыть и удивится тому, какой я бардак устроила.
Я слышу.
— Что здесь у вас произошло? — недоумевая, спросила сестра, громко затоптавшись на
месте, после того, как посетила мою комнату.
Она, наверное, раскрыла рот от удивления после увиденного. Но я не знаю. Глаза закрыты.
— Мы с ней снова повздорили, и она закрылась у себя в комнате. — Лондон вновь пожала
плечами, мне кажется, она улыбнулась.
— Боги… она — монстр.
И повисла неловкая пауза.
— Она что, хотела разнести весь дом? — наконец спросила Кристи.
— Не знаю. Возможно.
— Я не понимаю, как мне быть... — Я слышала в голосе сестры нотки печали и
безысходности. — Сегодня предстоит море работы. — Она вздохнула.
Затем снова шаги. Похоже, она ушла в свою комнату. Я поднимаю голову и шепчу на ухо
Лондон:
— Я — чудовище, — произношу это так, будто подтверждаю слова сестры.
Лондон кивает в знак согласия.
— Я хочу, чтобы меня запомнили. Это номер один. — Не представлю, как я буду всё это
делать, но рядом со мной есть Лорен, она решит всё-всё.
— Хорошо, — и шепчет, — а что под номером два?
— Стать кем-то другим. Не собой. Всего на день.
— Хочешь почувствовать себя в другой шкуре? — переспрашивает она.
Я угукаю.
— Значит, завтра ты станешь мной, — говорит Лондон, и её глаза светятся коварством. Она
что-то задумала.
Семь
— Теперь ты — это я, запомни. — Эти слова Лондон повторяет уже в сотый раз, словно
мантру. — Ты должна делать то, что, как ты думаешь, могла бы сделать я. Ну, или смотри на меня,
если не знаешь, что же делать. Хорошо?
— Я прекрасно тебя знаю, но спасибо за наставление.
Мы прятались под трибунами от физрука на его же уроке. Физкультура была последним
уроком в нашем расписании, и вместо того, чтобы просто уйти домой, мы остались и чего-то
ждали. Подруга присела на корточки и закурила. Я смотрела на то, как изящно она выдыхает синий
дымок (а, может, мне просто показалось, и так делают все?), держа сигарету между пальцами.
Лондон заметила мой взгляд и произнесла:
— Хочешь?
— Нет. Что ты чувствуешь? — поинтересовалась.
— Когда курю?
— Да.
Лондон сделала еще одну долгую затяжку, выдохнула дым и сказала:
— Мне хорошо. Я словно оказываюсь где-то в космосе, где меня не мучает внутренний
голос. Могу сама подумать надо всем, не заботясь о том, правильные ли мои мысли.
— Звучит хорошо, — произношу я.
Она кидает мне на колени пачку сигарет. Я их внимательно рассматриваю. Marlboro.
Упаковка темно-синяя, на ней большими буквами сделана надпись: «КУРЕНИЕ УБИВАЕТ».
Лондон еще даже не успела снять прозрачную пленку на самой пачке, она просто раскрыла её и
закурила. Я считаю и оказывается, что в одной пачке двадцать сигарет, у них серебряная обертка.
Лондон просит меня достать еще одну, что я и делаю.
— Сколько ты выкуриваешь сигарет за один день? — спрашиваю.
— Не знаю, смотря от настроения. Обычно сигареты 3-4, — она говорит это так задумчиво и
смотрит на поле, на котором обычно проходят игры.
— Тогда что за настроение у тебя сейчас?
— В каком смысле?
— Ты уже вторую куришь, забыла?
— Ах, это. Я просто присматриваюсь, — говорит она.
Смотрю туда, куда смотрит подруга, и ничего особенного не вижу. Лондон делает еще три
затяжки, а затем, не скурив сигарету даже на половину, тушит её об асфальт. Отдаю ей пачку.
— Все ушли, — произносит она.
Если бы мне это не сообщили, я бы и не заметила, что урок физкультуры закончился. Она
приподнимается, поправляет свою мини-юбку и помогает подняться мне.
Сегодня я снова стала копией Лондон: на мне короткая свободная юбка, рубашка по локоть
с двумя расстегнутыми пуговицами, яркий макияж и растрепанные волосы, тем не менее,
уложенные так, что моего шрама видно не было.
На Лондон была мини-юбка, майка с большим вырезом и черно-красная клетчатая рубашка.
Выглядела она, как всегда, сногсшибательно.
Мы покидаем своё укрытие и идем через все поле к парням, которых мне показала подруга.
Они стояли у стены и курили. Оба светловолосые. Оба красавчики.
Лондон достает две сигареты из пачки, протягивает одну мне и говорит:
— Не делай глубоких вдохов, просто вдохнула и сразу выдохнула, поняла?
— Да, но зачем это?
— И запомни главное правило: не влюбляйся, — продолжает она, игнорируя мой вопрос.
Я киваю.
Мы медленно идем к парням. Они, заметив нас, начали перешептываться и, вероятно,
обсуждать. Мой взгляд сразу останавливается на футболисте (я поняла это по форме, в которую
были одеты парни) с пепельными волосами.
— Мой тот, что слева, — произносит Лондон.
Я облегченно вздыхаю.
— Здорово, мальчуки, — говорит она.
«Плагиатишь», — подумала я про себя, вспомнив фразу из сериала «Сверхъестественное».
— Привет, — отзываются парни.
— У вас не найдется огоньку? — спрашивает Лондон и показывает сигарету, зажатую
между пальцев.
— Конечно, — говорит тот, который понравился подруге.
Он достает из кармана зажигалку и показывает Лондон. Она подносит сигарету к губам и
ждет, пока парень сам подожжет её. Так и происходит: он большим пальцем прокручивает
колесико у зажигалки, слышен щелчок, и появляется маленький огонек; чтобы ветер не затушил
его, парень сгибает ладошку и прячет огонек из виду; затем подносит зажигалку к сигарете
Лондон, и та прикуривает.
Все выходит так непринужденно и одновременно сексуально. Лондон поворачивается ко
мне и подмигивает. Я знаю, что нужно делать.
Медленно, чуть-чуть покачивая бедрами, — как меня учила делать подруга — я подхожу к
этой троице и произношу:
— А мне позволите? — показываю сигарету.
Парень, с которым рядом стоит Лондон, бросает зажигалку своему другу, а тот произносит:
— Естественно, — улыбается.
Мне нравится его улыбка, он улыбается одними губами, не показывая зубы. Я тоже
прикуриваю и вдыхаю дым так, как мне говорила Лондон. Совсем не кашляю, будто профи в этом
деле.
— Меня зовут Лондон, а это Эмили. — Она указывает на меня.
— Я — Трент, — говорит парень. Он буквально пожирает взглядом мою подругу, та же в