- А ты думаешь какова была моя цель? - хитро прищурилась Анга. - Мне-то терять уже нечего. Омергейр оставил меня здесь на верную смерть, но одна я в царство к Хель не отправлюсь. Я заберу вас с собой, с мыслью, что желание моего любимого наконец-то осуществилось, и вы мертвы.
При этих словах я инстинктивно прижалась к Лейфу, дрожа от ужаса, и почувствовала его руки, ободряюще поглаживающие меня по спине. Я уже перестала понимать вообще что-либо, и просто мечтала, чтобы весь этот кошмар закончился... Кошмар, который я проживаю сейчас наяву.
- Ах, как это трогательно, я сейчас расплачусь, - язвительно произнесла Анга, расслабленно облокотившись на перила.
Чаша моего терпения окончательно переполнилась, и, в глубоком трансе, я высвободилась из объятий принца, кстати, несмотря ни на что, весьма приятных, если уж быть до конца честной перед самой собой, подлетела к Анге и, схватив ее за волосы, толкнула, что было сил, не успев подумать, что делаю.
На миг мне показалось, что как только тело взлетело над пропастью перед падением, из клубов дыма и пара показалась страшная узкая морда, увенчанная двумя тонкими узкими загибающимися назад костяными рогами. Но у меня не было времени детально ее рассматривать, принц выругался и, схватив меня за руку, волоком потащил к дыре, из которой торчала исполинская шея разыскивающего нас ящера. Закрывая лица от невыносимого жара, мы в два прыжка преодолели половину металлической винтовой лестницы, которая, судя по всему, спускалась куда-то глубоко вниз, аж под фундамент замка. До нашего слуха донесся рев разъяренной рептилии, осознавшей, что потенциальная добыча ее перехитрила.
- Боже, я только что ее убила, - прошептала я мертвенно-бледными губами, притормозив на последних ступенях. До моего сознания, наконец, начало доходить то, что только что произошло, и первой моей реакцией было желание грохнуться в обморок.
Принц остановился и обернулся ко мне лицом:
- Если бы ты этого не сделала, то это сделала бы она с нами.
- Но я ее убила! - продолжала повторять я, из моей груди готов был вырваться плач.
- Так-так, - Лейф начал похлопывать меня по щекам, приводя в себя, - у нас нет сейчас времени на истерики. Даю слово, как только выберемся из этого проклятого места, я дам тебе возможность рыдать сколько влезет. А теперь пошли, пока эта огромная тварь не разошлась окончательно, - он потянул меня за собой.
Развив еще более сумасшедшую скорость, мы пробежали лестницу до конца, и ринулись вперед по узкому коридору, теряющемуся в темной пещере, путь в которую внезапно перегородило упавшее посреди дороги бревно.
"Откуда оно тут взялось?" - в недоумении подумала я, помогая принцу преодолеть неожиданную преграду. Ответ на свой вопрос я получила немедленно: стоило мне поставить на это "бревно" ногу, как до моих ушей донесся такой рев, что с потолка посыпались мелкие камешки, а замок содрогнулся до самого основания. К счастью, в этот момент до входа в следующий туннель оставалась буквально пара шагов, и мы успели нырнуть под его своды до того, как наверху начался настоящий обвал.
Не знаю, сколько мы еще бежали вперед в кромешной темноте, но это было явно очень долго, судя по участившимся вздохам принца, которому становилось все труднее передвигаться, да еще и на такой скорости. Так что, когда в конце тоннеля показался свет, нашей радости не было предела.
Мы вышли на какой-то поляне, и оглянувшись назад, я увидела замок, который за это время стал мне настоящим домом. И сейчас, на моих глазах он рушился, превращаясь в руины, и превращая в них же все мои былые надежды на прекрасную жизнь, счастливое замужество. Все меняется, это я уже успела понять.
Глава 17.
Как только мы выбрались на поляну, Лейф мгновенно уселся в тени ближайшего дерева, а я устроилась неподалеку от него. Принц устало привалился к стволу и, закрыв глаза, тихонько застонал, вытянув больную ногу. Из последних сил сдерживая бушующие эмоции, я подползла к нему, стянула сапог, закатала штанину и, взглянув на то, что причиняло мужчине такие страдания, едва не упала в обморок: бледная кожа была сплошь покрыта страшными гематомами, а в центре между ними виднелась полоска красной, будто обожженной кожи. Зрелище было поистине ужасающее, и те жалкие остатки самообладания, которые каким-то чудом сохранились после всего произошедшего в замке, испарились окончательно. Зажав рот рукой, я опрометью метнулась за ближайшие деревья и, упав ничком на мягкую траву, наконец разрыдалась.