Я быстро сполоснула посуду, и когда уже собиралась покинуть кухню, Лейф неожиданно схватил меня за запястье, заставив
до смерти перепугаться:
- Ты ничего обо мне не знаешь. Если думаешь, что теперь можешь не бояться меня – ты ошибаешься.
Запястье больно обожгло холодом, у меня даже выступили слезы на глазах. Я высвободила свою руку и вылетела на лестничную клетку, хлопнув дверью, и стремительно сбежала по ступеням, напрочь игнорируя уже заработавший лифт. Конечно, я ничего про него не знала с тех пор, как покинула Асгард. Но как я могла что-либо знать, если он сам не горел желанием говорить об этом и не давал возможности спросить?
Я измеряла небольшой дворик шагами, не желая возвращаться домой, где остался этот таинственный псих. Но остаться ночевать на улице я тоже не могла, потому что уже начала замерзать, хотя такая мысль тоже проскользнула в моей голове.
Уже возвращаясь в квартиру, я немного задержалась на пороге. Тишина. И только мёртвые с косами стоят... В моем случае только Лейф сидел в кресле, хотя это означало почти одно и то же. Он даже не удосужился повернуть голову, когда я открыла дверь.
Игнорируя его присутствие, я решила заняться рутинными делами, чтобы завтра провести день в свое удовольствие. Рука все еще нестерпимо болела, но желание бездельничать в выходной перевесило. Бросив свою одежду в стирку, я собралась подмести осколки от разбитого бокала и домыть остатки посуды – его противное высочество все-таки снизошло поесть. И тут я вдруг обратила внимание, что битое стекло складывается в затейливые узоры, в которых я сразу угадала руны.
Толкование рун всегда было моей сильной стороной, и я не переставала практиковать это даже сейчас, на Земле. Можно даже сказать больше, руны – это единственное к чему у меня еще остались способности. Но так как их магическое действие требовало времени для проявления, я была практически беззащитна в экстренных ситуациях вроде той, что произошла сегодня...
Перт и Дагаз? Руна воина, который все время сражается с судьбой, и руна новых начинаний? Ну что тут можно было сказать, очень мило, мне обещались большие перемены, хорошие перспективы или даже удача в любви. Мне сразу пришло на ум мое последнее неудачное свидание, после чего я решила, что удача в любви явно бы не помешала. Тряхнув головой, чтобы выкинуть глупые мысли, я попыталась уверить себя, что мне все показалось, а эти просто забавно рассыпавшиеся осколки ничего общего с рунами не имеют. Небрежно сметая их щеткой и отправляя в урну, я старалась не думать об их возможных значениях. Неожиданное появление старого друга, преображение моего собственного внутреннего мира? Это звучало просто как какая-то ерунда. Мне просто нужно было выспаться, а то уже начало мерещиться всякое.
Включив в стиральной машине режим сушки, я отправилась в душ. Лейф все так же сидел в кресле и пялился в одну точку. Трогательно-то как.
После душа мысли в моей голове явно освежились, я уже и думать забыла обо всех этих рунах, знаках судьбы и проклятом принце, который не желал со мной разговаривать и, с чистой совестью, отправилась спать. По дороге в спальню, мне подумалось, что этой принцессе на горошине снова придется спать на неразложенном диване и без подушек, и я злобно торжествовала у себя в душе.
Удобно устроившись на кровати, я отключила звук телефона и потушила свет, закрыла глаза, начав забываться сном. Но мне определенно не суждено было выспаться. Сквозь дремоту я услышала шаги - принц зашел ко мне в комнату и уселся на край кровати.
- Вендла, нам надо поговорить, - прошептал он, склоняясь надо мной.
- Лейф, - я произнесла его имя с отвращением, едва сдерживаемым хорошими манерами, - а не пойти бы тебе к черту? – прошипела я, даже не разлепляя веки.
- Это очень важно, – его голос принял какой-то умоляющий тон.
Я недовольно фыркнула, натягивая одеяло по шею:
- Ладно, начинай исповедоваться. – Я уже смирилась с тем, что поспать мне вряд ли удастся и, наконец, открыв глаза, постаралась принять вертикальное положение и включить свет.
В это время Лейф начал свой рассказ. Он говорил очень долго. Рассказывал мне такие вещи, что во мне спорили два противоречивых желания: одна часть меня хотела обнять его и сказать, что все будет хорошо, что мне неважно его прошлое, а другая предпочла бы бежать, бежать как можно дальше, туда, где он меня не найдет. Но, как у абсолютно глупого существа, инстинкт самосохранения у меня крепко спал, и я продолжала сидеть с ним рядом на кровати и слушать.