Подписав документы, он уезжает. А я решаю остаться до вечера, чтобы посмотреть, для какого такого срочного дела потребовался этот подвал. Про утренний разговор с Андреем я, впрочем, тоже не забываю — но приходится позвонить ему и объяснить, что появились срочные дела. Андрей не промах: он тут же выкручивается из ситуации и решает сам приехать ко мне.
Отказать Андрею я, конечно же, не могу. Но то, что он появится в салоне, автоматически обозначает то, что мне придется рассказать обо всем, что я успел натворить. Андрей будет злиться — и в этом я уверен на все сто процентов.
Однако работа отвлекает меня от размышлений. Я целиком погружаюсь в таблицы и отчеты на широком экране ноутбука и совершенно теряю счет времени.
За окном стремительно темнеет, сгущаются тучи, наверное, на дождь. Секретарша то и дело заглядывает ко мне и предлагает принести чаю или поесть. Я оглашаюсь на перекус, но не отрываюсь от расчётов и чтения.
Соображаю, что половина сотрудников уже разошлась, да и вообще, мне тоже пора домой, я только тогда, когда в дверях моего кабинета появляется Андрей. Я жму ему руку, по привычке, выработанной годами, а потом тепло обнимаю и коротко целую в губы. Сложно не заметить, что сегодня он почему-то особенно напряжен и даже зол.
Я, конечно же, интересуюсь, как его дела и не случилось ли чего, но Андрей только мнется, и только через несколько секунд наконец выдает:
— Мне тут подсказали, что ты влип в какое-то дерьмо. И, поверь, лучше ты выложишь все сейчас, чем обидишь меня и мне придется самому докапываться до правды.
========== 15. ==========
— Присядь, Андрей, — я поднимаюсь, засовываю руки в карманы и киваю на кресло. — Я все объясню.
— Объясняй, — только хмуро бросает он и садится на стол, проигнорировав мое предложение.
Я делаю шаг к окну, собираясь с мыслями, а потом оборачиваюсь к Андрею.
— Мне предложили купить краденые авто. Я отказался. В чем проблема?
Андрей не отвечает, пилит меня тяжелым взглядом серых глаз и ждет продолжения. Я выдыхаю и добавляю:
— А еще я сдал в аренду помещение, которое долгое время простаивало. Это поможет поднять бизнес.
— Ты не договариваешь, Паш. Там все твои подчиненные только и болтают о том, что ты связался с каким-то мутным типом, чуть ли не бандитом, как из ментовских сериалов, — тон Андрея становится чуточку мягче, или мне просто так кажется.
— Да, арендатор… Не самая приятная личность. Но он платит мне хорошие деньги. Разве деньги бывают лишними?
— Я понимаю, — Андрей окончательно перестает злиться. Устало опускает взгляд. Конечно, он все отлично понимает. И то, как я нуждаюсь в деньгах и то, насколько я готов рисковать ради них. — Я правда переживаю за тебя, Паш.
— Знаю, — подхожу ближе, касаюсь его плеча. Андрей, так и не слезая со стола, тянется ко мне. Я обнимаю его, он обхватывает коленями мои бедра и мы так и замираем, прикрыв глаза. Все это ужасно неправильно. Мы должны больше доверять друг другу, делиться проблемами, а получается так, что у меня просто язык не поворачивается с первого раза все выкладывать начистоту. Как, впрочем, и у него.
Когда он рядом, становится как-то спокойнее. И даже не так чувствуется нервное напряжение, и даже дышится как-то легче. Просто хорошо с ним.
Андрей тянет меня за воротник рубашки, заставляя наклониться, и целует в губы. Я отвечаю, стараясь быть максимально мягким и нежным.
Нас прерывает стук в дверь. Я отстраняюсь, Андрей тут же слезает со стола и отходит к окну.
— Павел Федорович, — секретарша заглядывает в дверной проем. На ней уже куртка, значит, уже собирается уходить — ну конечно, рабочий день уже давно закончился. — Вас там внизу ждет арендатор.
— Передай, что сейчас спущусь, — только коротко отвечаю я, и женщина кивает и уходит.
Вместо того, чтобы спешить к Грише, я подхожу к Андрею. Обнимаю со спины, коротко касаюсь губами шеи сзади. Он вздрагивает, потом накрывает мои руки, сцепленные на его животе, ладонями.
— Мне нужно идти. Подождешь меня здесь? Я недолго. Потом вместе поедем домой, — прошу я.
Андрей только кивает и высвобождается из моих объятий.
Я быстро спускаюсь вниз, прохожу через подсобное помещение и оказываюсь у черного входа. Выскакиваю на улицу с другой стороны здания, спешно натягивая на плечи куртку. Озираюсь. Здесь темно. Где-то рядом гудит неумолкаемая трасса, пахнет отходами из мусорных баков, а слабый свет льется только из съезда на подземный паринкг. Железные ворота подняты только наполовину, так, что проникнуть внутрь можно только немного нагнувшись, а рядом стоят два внедорожника.
На капоте одной из машин сидит Гриша и, как обычно, что-то делает в телефоне. На этот раз он замечает меня издалека. Вскидывает голову и поднимает руку в приветственном жесте. Я подхожу ближе. Выглядит он еще более несчастным, чем утром, а в полумраке увечья на лице кажутся более серьезными.
— Что хотел? — сразу перехожу к делу я.
— Да вот я рубильники там нашел, а как воду в подсобке включить — нет, — отвечает он. Мне кажется, что парень еле заметно дрожит. — Покажешь?
— Ага. Вся коммуналка в стоимость не входит, кстати, — предупреждаю я и киваю на ворота. — Пошли.
Гриша соскакивает с капота, припадает на правую ногу и едва не падает. Я поддерживаю его под локоть, скорее по инерции, чем из искреннего желания помочь — он все-таки удерживается на ногах и тут же отшатывается. Коротко поясняет:
— Болит все тело пиздец как. Я обезбол в последний раз днем пил. Действие заканчивается.
— В больнице лежать не пробовал? — интересуюсь я, чтобы поддержать разговор. Мыслями я сейчас далеко, с Андреем. Дождется ли? Не обидится на мое долгое отсутствие и не уедет ли один? Хотя, он же не чувствительный подросток, так что…
— Времени нет, дела разные… Впрочем, тебе вряд ли интересно, — Гриша будто чувствует, о чем я думаю. Впрочем, тут не нужно быть экстрасенсом, чтобы догадаться.
Пригнувшись, мы проникаем под ворота и спускаемся вниз по крутому съезду, подсвеченному одинокой лампочкой-грушей.
— Кстати, что ты здесь делать собрался? — задаю я давно крутящийся на языке вопрос.
— Да так. Склад небольшой, тут и тачки и прочий товар вместится. Ну и вопросы решать тоже можно.
— Давай только без особого палева, — насторожившись, прошу я. — Меня не подставляй, не хочу потом с тобой в одной камере полжизни сидеть.
— Ты че, думаешь, я тут мешки с травой по углам раскидаю и ментов приглашу посмотреть? — он усмехается. — Хотя, если ты хочешь… Любой каприз за ваши деньги.
— Не интересуюсь наркотой, спасибо, — качаю головой я.
— Ну смотри, а то я могу что-нибудь и поинтереснее травы подогнать.
— Сам этой херней травись, — отмахиваюсь я, попутно отмечая, что из подвала слышатся голоса. Когда мы проходим мимо въезда, я замечаю там двух мужчин в темной одежде, один из которых держит в руках тетрадь и что-то записывает, а другой диктует, жестикулирую и указывая пальцем по сторонам. Но нам совсем в другое место. Я тяну на себя дверь подсобки и предупреждаю: — Не споткнись, тут порог.
Но Гриша спотыкается. Отпускает смачное ругательство и виснет на моей руке.
— Чего ты? — щелкаю включателем, чтобы коридор подсветила тусклая лампа.
— Голова кружится, — жалуется и разжимает пальцы.
— Лихачить на дороге не надо, — хмыкаю я, продолжая путь. — Или тебя за дело так, а?
— Базар фильтруй, а, — только огрызается Гриша.
Я и сам ловлю себя на мысли, что перебарщиваю. Я ведь даже не знаю, сколько у этого паренька, который может показаться совсем безобидным, власти, и кто за ним стоит. Лучше и не узнавать.
Наконец я показываю доступ к трубам и бойлер и отворачиваю кран. Гриша кажется совсем слабым и еле соображает, что я ему рассказываю, и мне в конце-концов становится просто его жаль. Предлагаю поискать нурофен или другое обезболивающее, да хотя бы просто принести холодной воды — он сперва отмахивается, потом соглашается.