– Подловили. – Цедит она, опуская взгляд. – Не думала, что мужчины вашего возраста обладают таким… хм… либидо.
– Ты знала многих мужчин?
– О, да… Десяток точно был… после вас. Я времени зря не теряла. – Произносит она с вызовом. В глазах ненависть – черная, клубящаяся, как придорожная пыль. Того гляди, материализуется, превратится в хлесткий кнут и ударит меня по роже.
– Ты никому не будешь улыбаться, Лада. Поняла? Никому. Пока работаешь у меня. – Мои пальцы сжимаются на ее подбородке, большой палец ползет вверх и оттягивает нижнюю губу.
– А не пошли бы вы… Моя личная жизнь вас не касается, ясно?
Вместо ответа я рывком стаскиваю с нее трусики и подтягиваю нежные бедра к себе…
Глава 13
Лада.
Не хочу его хотеть… Как раньше. Плавиться в сильных руках, умирать, рассыпаясь на молекулы и возрождаться. Только он… И только с ним. Пусть что хочет думает и клеймит меня ненавистью, замешенной на собственных заблуждениях. Я не изменяла и точка! И оправдываться не намерена. У Руса достаточно денег и связей, чтобы все проверить. Однако, вместо этого он слепо поверил глазам… Отпечатал в памяти картинку, где Олег гладит меня по животу и приговаривает: «Племяш мой… Родишься и вырастешь богатырем». А я обнимаю брата и по-сестрински треплю за щеку. Наверное, я такая же? Как увидела ту скачущую на Русе брюнетку, так и… Неважно. В тот момент мне совсем не нужны были его слова и бессмысленные объяснения. Я не желала его видеть… И беременность мало что поменяла.
Потолок кружится перед глазами, а тишину нарушают шорохи и рваные стоны Руса. Ни поцелуев, ни нежных слов и дурманящего шепота… Он просто трахает меня, как куклу. Наказывает за то, чего я не совершала. Воспоминания разбиваются осколками стекла и больно ранят… Никогда у нас не было ТАК… Я гладила его, целовала, а Рус беспрестанно говорил мне, как любит мои волосы, губы, глаза… Это было так давно… И пусть мы встречались всего ничего, но я помню… Все помню. Не знаю, хочу ли я все это остановить? Спросить, самому-то нравится? Вот ТАК?
Рус сжимает мои бедра и замирает. Пульсирует внутри и шумно дышит. Отпускает. Аккуратно проводит пальцем по моей щеке, трогает волосы и смотрит так… пронзительно. Спускает мои лодыжки со своих плеч…
А я молчу, хотя могла бы по щелчку пальцев все это прекратить. Оправдаться один раз и обречь себя на вечные оправдания. Он тогда усомнился в моей честности, кто знает, когда Рус не поверит мне снова? Не хочу так…
– Можешь идти, Лада. – Произносит он отвернувшись. Выбрасывает презерватив, застегивает молнию джинсов. – Герман тебя отвезет. Хочешь, мы пойдем к Зое Федоровне вместе?
– Зачем это? – прочистив горло, отвечаю я. Поправляю разметавшиеся волосы, застегиваю лифчик.
– Не знаю… Подумал, вдруг ты боишься или… – он проглатывает слова. Замолкает, оставляя меня в неведении. Что он хотел сказать? Предложить свою поддержку, мужское плечо? Слабеете вы, Руслан Анатольевич! Ваша ледяная броня дала брешь, и через нее упрямо лезет человечность.
– Спасибо вам за помощь, Руслан… Анатольевич. Думаю, я смогу сама взять список.
– Хорошо, – кивает он и разворачивается, чтобы уйти. – Разложи продукты и поезжай домой. Жду тебя завтра. И… вот, возьми. – Рус вынимает из кошелька купюры и кладет на стол. Их много. Много больше суммы, указанной в договоре.
Я стою возле стола, чувствуя себя полной дурой… А еще грязной потаскухой, которой швырнули подачку за секс. Больно. Унизительно. Не думала я, что мне будет так тяжело брать его деньги… Молча разворачиваюсь, оставляя купюры нетронутыми и хлопаю дверью.
Герман бросает виноватый взгляд и услужливо распахивает передо мной дверь. Наверное, вид у меня жалкий. Страшная сумка, застиранная футболка, на голове гнездо. Бедная родственница, не иначе… Еще и деньги не взяла. Насупленная, я бурчу под нос «спасибо» и осторожно сажусь на заднее сиденье.
– Вы не обижайтесь на Руслана Анатольевича, – вдруг произносит он. Смотрит в зеркало заднего вида, ища моего взгляда.
– Что, простите?
– Он строгий и недоверчивый, на то причины есть… – мягко произносит Герман.
Меня разбирает любопытство, но спрашивать о «хозяине» открыто не решаюсь. Так и сижу, поглядывая на Германа в надежде выудить сведения про Руса.
– Я очень уважаю Руслана Анатольевича. Он… он знаете какой?
– Напыщенный, самодовольный индюк? – фыркаю я.
– Он меня на работу взял после двух отсидок. Да-да, не думайте, что я был таким, как сейчас, всегда. И детям он помогает. В клубе работает танцевальная студия, известная на весь город. Да что там город – край!