Подхожу к ларёчку, кишащему богатым ассортиментом: наливные яблоки, спелая груша, слива, лук зелёный и репкой, зелень, морковь, картофель. о, помидоры..
— Девушка. — Женщина отрывает взгляд от сканвордов и наконец смотрит на меня безразличным, видавшим лучшую жизнь взглядом. — Можно мне помидорки..
— Сколько?
Ой… да… сколько? Перевожу взгляд на Равиля и не могу оторваться..
Он сидит на корточках и что-то рассказывает какому-то бездомному, тот в ответ улыбается и чешет свою седую бороду дырявой перчаткой. Равиль вдруг словно магнитом поворачивает голову ко мне, встаёт и произносит.
— Погоди, сейчас я тебе яблок помягче у Юльки куплю.. — Да она цены гнёт… — Говорит дедушка. — Что ты, что ты!? Не стоит.. — Ну, и ей детей кормить надо. — Комментирует Равиль, наконец подходя ко мне. — Юль, привет.
Женщина буквально на глазах расцвела и поправила свой не без того притягательный бюст, заставив меня чуть ли не подавиться.
— Слушай, собери Стасику яблок побольше и покрасивее, ладно?
Названная кивает и отслюнявливает пакет, дотягиваясь второй рукой до красной коробки.
— А нам бы с девушкой килограмм помидорок да огурчиков. — А, так вы вместе? — Улыбается женщина, взвешивая получившийся пакет.
Равиль кивает и несётся с яблоками к дедушке. Оборачиваюсь к лавке.
— Так, что там дальше? — Вновь безэмоционально спрашивает Юленька, поднимая взгляд от калькулятора. — Помидоры? — Килограмм. И огурцы… тоже.
Женщина поджала губы и потянулась к овощам. Через мгновение Равиль оказался рядом. Снова слишком близко. Расплатился, получив приличную скидку и обворожительную улыбку в довесок.
Иду за ним, пытаясь не отставать. Он всё что-то увлеченно рассказывает, а я понять не могу, как и зачем эта спина направляется к моему дому. Вот, зачем!? Салат!? Пусть рыбу свою ест!
— Кать, — На ходу оборачивается ко мне. — А ты всегда такая молчаливая?
Поджала губы, стараясь не закричать на него с просьбой не идти так — у нас во дворе яма на яме яму закрывает! А он идёт чуть ли не вприпрыжку! Нет, он точно какой-то ненормальный. Хотя какая мне разница, пусть ноги себе ломает.
Встал возле калитки, ждёт, когда я открою. Дотрагиваюсь до первой цифры и замираю в нерешительности… это дурная идея, но, может, сбежать?
— Кать, либо один лёгкий обед, либо я караулю тебя повсюду. — Чокнутый. — Ага, и ты мне понравилась. Рав.
Девственница. Триста процентов из ста! Зуб даю! Прям точно! В глазах застыло то самое «и хочется, и колется». Охренительно же! А это её «точно не получится» — ха-ха-ха, и ещё раз «ха».
Реснички дрожат, румянец на щеках, боится и одновременно пытается дерзить. Смешная до умопомрачения. Медленно нажимает на циферки, сама не осознавая, что так я их ещё лучше запомню.
Ой, попала ты, Катька, ой, попала.
Оборачивается.
— Слушай, уйди, пожалуйста. — У тебя не прибрано?
Подняла взгляд.
— Что? А… да! Точно! Не прибрано. — Мне плевать, я же поесть. — Там гора посуды.. — Да хоть гора трусов.
Что я только о её заднице-то думаю, а..
И? Кого ждём? Что замерла? Мы о чём говорили-то? А..
Схватил за калитку, потянул на себя. Лишь вздохнула и пошла дальше. Вот и правильно, из двух зол выбирают меня.
— Правильно, Кать. Кстати, а что ты Выкала-то?
Подошли к двери, сняла рюкзак, копается, ключ ищет.
— Рабочая привычка. Вы так лучше понимаете, что ничего вам не светит.
Рассмеялся.
— Когда ты своим ротиком холодно цедишь-то? Тебе там какие-то неуверенные в себе олигофрены попадались?
Нашла ключ.
— Ты с этим завязывай. Знаешь, по себе скажу — наоборот ещё больше заводит.
Вздрогнула. А я объясню.
— Подчинение, детка, и доминирование.
Чуть не задохнулась… Ой, какие мы будто невинные.
— Господи, убирайся уже, ну.
Улыбнулся.
— Открывай уже, открывай, Катюш. Правда, есть хочется. Мы же договорились, я не трогаю — ты кормишь.
Забавно сжимает перед собой кулачки и чуть ли ножкой не топает..
Равиль, перестань смотреть туда, ну. Сейчас с ней закончишь и цепани кого-нибудь тогда, а то этот цветочек ещё обрабатывать и обрабатывать.
О, всё? Успокоилась? Вот и прекрасно. Заходим под писк сработавшего домофона.
Точно, Анькина квартира. А мебель где вся? Ну, и зачем ей двушка, если живёт одна? Заглянул в зал — надувной матрас… Ой, остановись, Равиль, остановись, не надо тебе думать о том, как он заманчиво проваливается при каждом движении. А, да, мы ж на кухню. Посуды, естественно, не оказалось.
Ничего особо и не изменилось, разве что плита новая, ту синюю бандуру я никогда, наверное, не забуду. Впрочем, в моей каморке примерно такая же — от отца ещё стоит.