– Ты её обидел? – Ворвавшийся в комнату Эртрайт стремительно подтащил к диванчику, где сидела магиня, покорную и счастливую Галирию.
Усадив её рядом с Тренной, лорд устроился с другой стороны и, бережно обняв женщину за плечи, принялся заботливо вытирать её лицо батистовым платком с ханскими вензелями, нашёптывая что-то успокаивающее.
– Спасибо, – ещё всхлипывая, пробормотала Тренна. – У-у-у, обманщик! И как я вас не разгадала!
– Мы очень старались! – гордо сообщил Райт и последний раз провёл отсыревшим платочком по её щекам, – ну вот, теперь просто замечательно! А мы с Гали пришли ночевать сюда, у Сарджабиза больше не осталось лишних комнат, там поселили девушек из гарема. А где метр? И Дорд?
– Дорд пока ещё Кайд. А Лэнн, вернее, Гизелиус, теперь – герцог, – осторожно сообщил полуправду Сарджабиз, с тревогой поглядывая на Тренну, начнёт снова плакать или нет?
Но она не стала, отобрала у Райта платочек, встряхнула и вернула чистенький и сухой.
– Здорово, – засияв открытой улыбкой, восхитился лорд, – а я так не умею.
– Научу позже, – невольно улыбнулась в ответ магиня и требовательно уставилась на бывшего мужа. – А зачем вам вообще понадобилось заводить гарем, я так и не поняла? Вы же понимаете, что это будет главным обвинением против вас?!
– Так я вроде объяснял… – запечалился Сард, – парням тоскливо… без женского общества. Но мы не собирались никого воровать… всех по контрактам привозили.
– Это понятно, а почему сразу не устраивали смотрин и не выдавали девушек замуж? – Тренна ехидно усмехнулась. – Ученики тут, как я заметила, писаные красавцы все как один.
– Угу, красавцы… – помрачнел Эртрайт, явно что-то припомнив, – там полный гарем девушек, а они к чужой невесте пристают.
– Кто к ней приставал? – насторожился Сарджабиз. – Ты не запомнил?
– А чего их запоминать, – легкомысленно дёрнул плечом Райт, – я их и сам уже наказал.
Гали жарко покраснела и уткнулась носом в плечо наставницы.
– Чего… ты сделал?! – У магистра даже голос сел.
– Не волнуйся, ничего особенного… – глядя на магистра кристально честными глазами, успокоил ученик, – обычное заклинание чистки… только у меня оно немного по-другому работает. А где Дорд? Нам нужно с ним поговорить.
– Они ушли… – леди снова загрустила, – в лагерь хана.
– Куда?! – расстроенно вскричал Эртрайт и даже с дивана от волнения вскочил. – Ну вот почему вы меня не позвали?!
– Райт, пойми… – Тренна мягко потянула воспитанника мужа на место и, успокаивающе поглаживая по плечу, заглянула в ясные глаза. – Гиз лучше тебя сумеет разобраться в обстановке.
– Да разве я про это? – Теперь юный лорд изумлённо смотрел на неё. – А, вы же не так всё поняли! Просто… я должен был ему сказать… чтобы не делал вот так…
Райт ехидненько прищурился и скептически поджал губы, на миг став настолько похожим на Гизелиуса, что Тренна не выдержала и сдавленно хихикнула. Сарджабиз с трудом прятал усмешку, а Галирия смотрела на жениха с тихим обожанием.
– И ещё… – понизив голос, сообщил Эртрайт доверительно, – нужно было, чтобы он забрал одну вещицу… я спрятал под подушками в шатре… мне шаман подарил… для Гали.
– Ох, – растерянно качнула головой магиня, – боюсь, друг мой, ему будет не до того.
– Неужели ты думаешь, будто Гиз не сумеет с ними разобраться? – внезапно оскорбился за метра Эртрайт. – Не переживай. Метр очень сильный маг, а тут энергии столько… даже я сразу научился… кое-чему.
– Спасибо, Райт, – магиня снова развеселилась, – ты меня очень утешил. И ещё… теперь я понимаю, как правильно сделала, не согласившись поехать в Анрим.
– Почему? – Глаза ученика распахнулись изумлённо и обиженно. – Ты полагаешь, тебе бы там не понравилось? Или думаешь, мы бы вам помешали?
– Нет, – лукаво глянула Тренна, – я боюсь, что, познакомившись с тобой, или сама бы там осталась, или тебя с собой забрала.
– В монастырь?! – В глазах лорда зажёгся мечтательный огонёк. – А это хорошая идея… я мог бы познакомиться с Гали на пару лет раньше. Эх, зря ты отказалась!
– Мне пора, – сообщил Сард, тайком посмеиваясь над Тренной, совершенно очарованной учеником мужа. – Утром рано вставать. Вы сами тут устроитесь?
Однако уйти он не успел. В примыкающей к гостиной галерее раздался топот и возбуждённые голоса, и через минуту дверь резко распахнулась.