— Стой, — слышу голос Виктора со спины и замираю. — Машина тебя отвезет.
— Не переживайте, — разворачиваюсь и еле натягиваю улыбку. — Я сама, — не хочу быть снова кому-то должной.
— У здания стоит черный мерс, — продолжает он, не обращая внимания на мои слова. — Геннадия ты знаешь. Отказов не принимаю.
Хлопаю своими большими глазами.
— Завтра у тебя выходной, — ставит перед фактом и, даже не попрощавшись, он уходит.
Я продолжаю стоять на месте и смотреть вдаль на уходящий силуэт.
Не приходить завтра… Это значит, меня уволили?
Или это просто выходной?
В голове невыносимый кавардак.
Уф!
Еле добираюсь до выхода. В руке раскачиваю пакет с одеждой.
Я больше похожа на зомби, нежели чем на человека.
У входа уже стоит черный мерс Виктора, и я направляюсь к нему.
— Леди, машина подана, — говорит Геннадий с улыбкой и открывает дверь.
— Насмешили, — дарю ответную улыбку, садясь в машину. — После двенадцати я вернусь в свой двухэтажный барак и превращусь в тыкву, — с усмешкой говорю ему. Скидываю с себя туфли. Леди из меня так себе.
Всю дорогу мы с ним о чем-то шутим. Интенсивно обсуждаем эту жизнь. Я чуть ли не перебираюсь на переднее сиденье прямо в дороге, чтобы отчетливее было слышно Геннадия.
— Все же страшный у тебя район, — говорит он, как только мы тормозим. — Ты заходи, я подожду тут, пока не увижу, что ты дома.
— Лаадно, — тяну и выбираюсь из авто. Быстро бегу до подъезда и у двери разворачиваюсь. Интенсивно машу ему на прощание и ныряю в подъезд.
В темноте еле поднимаюсь по ступенькам. Надо бы сменить тут лампочку!
Завтра выходной, самое время заняться полезными вещами. Но для начала, для начала я высплюсь! Буду спать столько, сколько душе угодно! Беззаботно звездой на кровати и вот потом, как почувствую усталость от отдыха, займусь важными делами.
Настроение заметно улучшилось. Если удалить из памяти последний абсурдный фрагмент, день был отличный!
— Так, — сердце набирает обороты, как только я поднимаюсь на второй этаж.
Смотрю на дверь квартиры, которая открыта нараспашку. Медленно крадусь внутрь. Легкий свет от ночника освещает мне путь.
Страх пробирается под кожу. Руки немеют. Крепче зажимаю пакет, чтобы было чем драться. Захожу внутрь, тихо скидываю туфли и прислушиваюсь.
Тихий плачь доноситься из комнаты, и я иду на него.
— Людмила? — тихо вылетает из моих уст, как только я вижу ее посередине комнаты на коленях с фотографией дочери в руках.
— Он забрал все, — еле говорит, а слезы градом катятся по ее щекам.
Ч-что?
Глава 13
Падаю к ней и крепко обнимаю.
— Ничего не оставил! Падла! Ненавижу! — из последних сил пытается кричать.
— Тише, тише, — глажу ее по голове, пытаясь успокоить. — Мы обязательно что-нибудь придумаем.
Руки Людмилы крепко вцепляются в мои. Ритмы моего сердца учащаются.
— Угораздило же много лет назад совершить такую ошибку, — ее голос дрожит.
Я просто молчу и нахожусь рядом.
— Хотя, — она поднимает голову и оглядывает комнату. — Можно продать квартиру, — смахивает свои слезы и выпрямляется. — Откуда мы только не выбирались, да?
Смотрит на меня своими красными, заплаканными глазами. Я быстро киваю ей в ответ.
— Вот так же думаю, — она собирается с силами. — А ты, — показывает на меня пальцем и делает глубокий вдох. — Держись подальше от мужиков, падких на деньги. Они неадекватные!
Людмила встает на ноги и я вслед за ней.
— Они всех продадут за эти купюры, — она выходит в коридор и закрывает входную дверь. — Мать, детей своих… им все равно!
Она ходит по квартире и поднимает разбросанные вещи. Я везде следую за ней и так же пытаюсь расставить все по своим местам.
— Боюсь спросить, — наконец-то решаюсь.
— Не бойся, — перебивает меня она. — Задолжал мой бывший "муженек" бабки кому-то. Чтоб его! Приперся сегодня, — она зажимает тряпку в руке и делает глубокий вдох. — Со своими "друганами"… все вынес из дома. Еще и денег потребовал.
Ее нервный смех вырывается наружу.
— Пять миллионов, — продолжает смеяться и садится на диван. — Юморист.
— Пять?
— А если не найду, то уже не он придет, а те люди, кому задолжал это «придурок»! — вздыхает и смотрит по сторонам. — Было бы, что тут выносить.
Опускает свой взгляд.
— Этот "недочеловек" еще дочь под удар поставил. Разболтал, что его доченька теперь в крутой компании работает. Чертов, мерзавец. Дак они сейчас и пошли угрожать ей. Ну, ниче… — Людмила трясет пультом от телевизора, который еще недавно стоял на тумбе, а сейчас это место пустует. — Разберусь со всем этим, — кладет пульт на место.